Катастрофа для байкера - стр. 22

Королева вытаращила глаза, но кивнула. Мне было интересно, о чём она думает. И чего ожидала от меня — что я повезу её грызть бифштексы или мотать на вилку спагетти в итальянском ресторане? В принципе, и то, и другое я тоже любил, но сегодня хотел суши.

Я сел на моц, она тихо устроилась сзади. Не смог отказать себе в удовольствии втопить почти сразу на большой скорости — но девчонка не испугалась, наоборот, одобрительно взвизгнула. При въезде на шоссе я притормозил, её слегка швырнуло на меня, и тут я обалдел, потому что по телу хлынула обжигающая волна. От одной мысли, что сейчас ко мне сзади прижимаются её аппетитные троечки. Ёшкин кот, кажется, я серьёзно настроен затащить её в постель.

На шоссе мы влились в плотный поток. Это была странная поездка — я чувствовал её сзади. И фантазировал о том, как посадил бы её на бак, как она ехала бы спиной к движению, лицом ко мне, обхватывая меня ногами. Разумеется в короткой юбке, задравшейся бы так, чтобы видеть лишь краешек трусиков. Она бы смотрела на меня своими колдовскими разными глазами, дышала бы пьяно и быстро, невольно заведясь от вибрации бака под её маленькой попкой, облизывала бы свои коралловые губки. Взгляд заволокло бы туманом. А потом я бы остановился и взял бы её, готовую и горячую.

В общем, когда мы приехали на место, готов был как раз я. Вставать было неловко, да и двигаться тоже. Хорошо, что плотная ткань джинсов помогает скрыть некоторые... спонтанные ситуации.

Хиро оказался на месте, ловко жал рисовые колобки. Я поздоровался, он кивнул, белозубо улыбнулся:

— Ирасся-ай.

— Что это он сказал тебе? — спросила шёпотом Королева, когда мы устроились.

— Добро пожаловать, — я вручил ей меню. — Выбирай, не стесняясь.

— Ты говоришь по-японски? — на её лице появился восторг.

— Ну так, немного, — расплывчато ответил я.

На самом деле я общался на японском свободно: жил там где-то с год. Путешествовал по их обалденным, но ужасно узким дорогам, общался с тамошними мотоциклистами. Даже состоял в одной небольшой мотогруппировке, которую крышевали якудза. Правда, до дела никогда не доходило, японцы не хотели светиться с высоким белокожим «гайдзином[1]».

Ну а с Хиро я познакомился уже здесь, на одной из японско-русских встреч, неизбежно переходивших в русско-японские пьянки.

— Обалдеть, — проронила Королева и уткнулась в меню. — А что такое магуро?

— Тунец.

— Прикольно. А торо?

— Тоже тунец. И ещё кацуо, аками[2], о-торо и цуна — тоже тунец.

1. Гайдзин — слегка пренебрежительно-фамильярное “иностранец” на японском.

2. Аками – на самом деле это не обязательно тунец, просто “красное мясо” (мясо с малым содержанием жира). Но в суши обозначает тунца.

Королева, по-моему, подумала, что я над ней издеваюсь. Подняла полные скепсиса глаза. Я со смехом развёл руками:

— Ну это как у эскимосов — тридцать слов для разных видов снега. Просто японцы очень любят тунца. Ты в первый раз в сушечной? Давай я закажу по своему вкусу. Хиро готовит — пальчики оближешь.

То ли мой заказ пришёлся ей сто процентов по нраву, то ли она была очень голодна — но уминала Королева за двоих. К концу ланча к нашему столику подошёл Хиро, мы немного поболтали, и я с удовольствием увидел, как округляются её глаза и рот.

— Новая подружка? — спросил Хиро, метнув на неё хитрый взгляд.