Катарина - стр. 20
– Китти! – вдруг неистово прокричал он.
Мы втроем как по команде обернулись, кто испуганно, а кто ошарашенно.
– Бог мой… що же творится-то такое… – что-то невнятное пробубнила Оля.
– Китти, я здесь! Это я, Áртур! Ты помнишь меня? – мальчик сорвался с места и за считанные мгновения прибежал к нам. Когда он внезапно заключил меня в крепкие объятия, я опешила, испуганно замерев на месте. – Я так скучал по тебе, Китти. А ты по мне?
Глава 4
Прежде я никогда не задумывалась о случае, который мог наглухо ввести меня в ступор. Такое оцепенение, что ни слово сказать, ни пошевелиться не можешь, словно в страшном сне. Когда руки и ноги скованы невидимыми кандалами, а губы склеены с такой силой, что любые попытки пошевелить ими ограничиваются лишь сухим напряжением.
В голове витал бесконечный рой вопросов. Почему мальчик назвал меня Китти? Кого он во мне узнал, о чем спрашивал, что говорил? Я видела его впервые, у нас не могло быть ничего общего!
– Китти, почему ты в форме горничной? – не унимался Артур, продолжив стискивать меня в объятиях. Его голубые глаза, чистые как небесная гладь, смотрели на меня с неподдельным восторгом, еще больше вводя в ступор. – Ты так выросла…
– Господи, Катя, что…
– Áртур! Бог мой, сынок! – жалобно прокричала фрау Шульц, перебивая Асю. Женщина буквально выбежала из дома, за ней поспешила молодая блондинка. – Мой маленький малыш, ты заговорил! Господи, спасибо тебе! Я так счастлива…
Фрау обессиленно упала на колени перед сыном, принимаясь целовать его лоб, щеки и даже запястья. С ее глаз брызнули горячие слезы, дыхание стало прерывистым, но она продолжила осыпать поцелуями сына. К ней тут же прибежала девушка в схожем с женщиной одеянии, обеспокоенно оглядывая всех присутствующих.
Мой обескураженный взгляд словил офицер Мюллер, который вышел на задний двор вслед за хозяйкой. Некоторое время он стоял неподвижно, внимательно разглядывая каждый миллиметр моего тела со свойственным ему хищным прищуром. А я стояла на месте, словно прикованная к земле, и боялась моргнуть, сделать лишний вдох и выдох, пошевелиться…
– Маменька, маменька, прошу вас, встаньте! – блондинка была на грани отчаяния и некоторое время безуспешно пыталась поднять фрау с колен. – Все хорошо… я прошу вас… Пожалуйста, вам нельзя нервничать…
– Маменька, почему вы не сказали мне, что Китти вернулась?! – с детским удивлением спросил Артур, отодвинув мать от себя. – Вы хотели расстроить меня? Вы же знаете, как я ждал ее возвращения! Амалия, и ты тоже молчала? Почему вы все молчали?
– Мальчик мой, как я счастлива, что ты заговорил… Я так молилась, так молилась за тебя, – фрау Шульц продолжала вторить одно и тоже, пропуская слова сына мимо ушей.
– Маменька, все хорошо. Пройдемте в дом, я заварю ваш любимый успокаивающий чай, – хрупкая Амалия в изумрудном платье из плотной ткани попыталась поднять мать за локоть. – Хельга, помогите же мне!Артур, пойдем скорее, матушке нужна наша помощь!
Они без конца и края что-то говорили, шептали, кричали на чуждом немецком, а я не знала, как вести себя, продолжив испуганно стоять на месте. Я вообще мало что понимала в тот момент.
Не успела ошарашенная Ольга сдвинуться с места, как на помощь Амалии вовремя подоспел офицер Мюллер, который невольно стал одним из свидетелей развернувшейся ситуации. Он сопроводил семью в дом, и перед тем, как окончательно затеряться в просторном убранстве немецкой усадьбы, оглянулся в последний раз. Его подозрительный и изучающий взгляд с малой толикой осуждения задел меня до глубины души, кольнул в самое сердце без единого слова. И я искренне не понимала в чем была моя вина.