Касьянов год - стр. 27
– Письмо Афонасопуло. Из-за этой глупой бумажки весь сыр-бор?
– Опровергните ее, и дело с концом!
– Ну тогда все просто.
– Валяйте.
– Мы дадим вам балансы домостроительного общества и заключения ревизионной комиссии. Там все написано. Дела идут прекрасно, активы превышают пассивы в полтора раза, запасный капитал сформирован в соответствии с уставом.
– Боюсь, что мало пойму в этом. Но приложу ваши бумаги к отчету для солидности.
После этих слов обстановка за столом разрядилась. Киевляне поняли, что ревизор им не враг. Или сделали вид, что поверили в это. Даже неудавшийся астроном перестал строить рожи.
– Вы ведь остановились в нашем «Континентале», видели, что это за прелесть! – воскликнул он. – Вот так мы строим. Сто номеров, и отбою нет от приезжих. А дома на Крещатике! Сейчас мы пошли дальше, взяли участки по Святославской улице на Афанасьевском яру и по Большой Васильковской. Не топчемся на месте, развиваем успех. А тут поклепы…
– Правда ли, что в строительстве наметился кризис? – осторожно спросил надворный советник.
– Он начнется через год-два, – ответил архитектор. – Но мы успеем достроить и продать, во-первых. А во-вторых, наши площадки лучшие в городе. Проблемы возникнут у других, кто строит где попало. Элитных земель в Киеве очень мало из-за его невозможного рельефа. И все они у нас. На такой товар цены никогда не упадут.
– Как вышло, что лучшие участки достаются именно вам?
– За это следует благодарить Михаила Федоровича, – кивнул на партнера Шлейфер. – Усадьба его отца стала толчком всему. Застроив эту землю, мы уже твердо стояли на ногах. В чем секрет успеха Киевского домостроительного общества? Желаете узнать?
– Конечно.
– В соединении воедино всех необходимых компонентов. Есть кадры: я архитектор, Михаил Федорович финансист, а господин Марголин коммерсант. Кроме того, он вкладывает свои деньги, и поэтому нам меньше нужно заимствований. Далее, есть кредитные учреждения, и не одно, а целых два. Я имею в виду КЧКБ и ГКО[13]. И наконец, есть тесное сотрудничество с Думой и городской управой. Там знают, что мы не подведем и выстроим хорошо.
– Вы упомянули господина Марголина. Он третий ваш партнер по обществу?
– Да. И самый богатый из нас, чего таить. Мы с Михаилом Федоровичем трудящиеся люди, только-только заработали по миллиону. А Давид Симхович очень богат. Очень! Причем уже давно. И как человек опытный, нюхом чувствующий наживу, крайне нам полезен. Представляете, он никогда не ошибается.
– Такого не бывает, – усомнился Лыков.
– С Марголиным именно что бывает. Вот в чем его нужность, а не только в капиталах. Но и капиталы полезны, зачем лукавить. Однако тут выгода обоюдная. Вклад в банке дает Давиду Симховичу четыре процента в год. А доходный дом – двенадцать.
– А чем еще занимается ваш партнер?
– Легче сказать, чем он не занимается, – оживился Меринг. – Заметили на Днепре пароходы, выкрашенные в серо-голубой цвет? Это его пароходы. Два миллиона пассажиров перевозят за навигацию! Марголин – директор-распорядитель Объединенного общества пароходства по Днепру и его притокам. Еще он директор Общества городской железной дороги. Выстроил себе особый салон-вагон, как у государя императора, и носится на нем по Киеву. Горожанам нравится, они ему руками машут… Газовым освещением еще занимается и водоснабжением. Гласный Думы, коммерции советник. Большой человек.