Каструм Альбум - стр. 29
– Какой прекрасный день, Хаким! – не без кокетства произнесла Кати́.
– Чем могу быть полезен?
– Мать этой девочки задумала кое-что сшить, но лавочник задрал цены так, что его сложно теперь считать за человека. Позволь нам выбрать ткань на твоем корабле, он и не заметит, что не хватает двух-трех метров. Тебе – прибыль, девочке – платье.
– Нет, – отрезал Хаким.
– Ну хотя бы посмотреть? Ну, пожалуйста. В лавке маленький выбор, сам знаешь.
– Нет.
– Хаким, позволь, у нас есть деньги, и я обещаю – отстану от тебя.
– Навсегда?
– С ума сошел? На пару недель – мне всё равно в деревню к родне надо.
– Нет.
– Хаким!
– Кати́! Мне не до тебя сейчас. Ну, серьезно, уйди по-хорошему.
В это время девушка, которая, словно испуганный ребенок, пряталась за спиной настырной женщины, выглянула из-за ее плеча, и Хаким увидел глаза цвета самой теплой морской лазури, фарфоровое личико и золотые локоны, аккуратно уложенные в незамысловатую прическу.
Он смотрел на этого ребенка и чувствовал, как уходит раздражение и гнев и теряет смысл любая сделка, ибо скоро всё сгорит синим пламенем, как это было уже не раз.
– Как зовут тебя, дочка?
– Ева, сударь. Мы не отнимем у вас много времени. Я слышала, что вы очень добры, – присела в легком книксене девушка.
Хаким, подняв брови и с шипящим звуком выпустив воздух из легких, отвернулся к морю и задумался. Кати́ махнула Еве рукой, чтобы та стояла молча, потупила взор в ожидании его решения.
– Ненавижу хитрых баб, – подытожил Хаким. И Кати́ с Евой, смеясь, обнялись. – Вот поэтому и ненавижу. Предупреждаю: всё делаем быстро, у меня скоро встреча.
– Мы не помешаем, – парировала Кати́.
– Те, кого я жду, женщин принимают за такой же товар, как мясо. Не уйдете через час – поедете грузом до Сельджукского султаната.
Ева испуганно посмотрела на Кати́, но та махнула веером:
– Не бойся, девочка, он шутит. Но, кажется, у нас действительно мало времени.
Хаким греб без спешки, искоса поглядывая на Еву. Лучше будет, если она никогда и не зайдет в лавку тканей. Но демон уже хрустнул затекшими суставами, значит, эти две проклятые души притянет друг к другу несмотря на все усилия Хакима.
Спустившись в трюм, Хаким зажег пару масляных ламп, открыл ставни на амбразуре, выложил на большой плоский ящик несколько отрезов шелка.
Только Кати́ с Евой принялись разглядывать сокровище, как снаружи послышался плеск воды и голоса.
– Идем за мной, – голосом, не терпящим возражений, скомандовал Хаким.
Гостьи не заставили себя уговаривать. Они спустились на самый нижний уровень трюма, и Хаким, указав кивком на бочки с вином, вышел и крепко захлопнул люк.
Трюм погрузился в темноту. Кати́, взяв Еву за руку, присела на бочку. Ева осталась стоять, пытаясь унять дрожь.
На самом деле приплыл хозяин магазина тканей с сыном. «Принесла нелегкая… Сказал же – вечером…» – уже раздражался Хаким.
Мужчины взошли на корабль, и начался неспешный разговор с перечислением пожеланий и вопросов о жизни, родне и прочем. Хозяин лавки на самом деле не хотел забирать товар на берег и просил еще пару дней. Хаким объяснил, что это рискованно. Многозначительно указал взглядом на море, где из-за скал выплыл огромный темный корабль без флага и лег в дрейф.
– Так, друзья, дело принимает несколько пикантный оборот, – перешел сразу к делу Хаким.