Кастелау - стр. 29

– Я там, на софе, спал. Ты жутко храпишь, Вальтер.

По привычке он хотел было глянуть на часы, но часы лежат на ночном столике. Протянуть руку, выпростать голую руку из-под одеяла, нет, это выше его сил.

– Восемь с минутами, – сообщил Хенно. – Самое время заказать для нас завтрак в номер.

– Ты с ума сошел. Не можем же мы…

– Мы уйму всего можем. – Хенно подсел к нему на край кровати. – Мы же столько всего попробовали. – Указательным пальцем он провел по его плечу, потом выше, по шее, до самого подбородка, а теперь еще и подбородок ему приподнял, чтобы Арнольд не мог уклониться от его взгляда. – Кстати, как любовник ты не ахти. Слишком себя любишь.

Хенно еще не побрился. Но прическа уже в полном ажуре, пробор как по линеечке.

– Мой халат, – пробормотал Арнольд, надеясь, что Хенно не расслышит легкой дрожи в его голосе. – Там, на стуле. Будь добр, подай, пожалуйста…

– Это еще зачем? Так ты мне куда больше нравишься. – И внезапно резким, бесцеремонным рывком Хенно сдернул с него одеяло; вот так же, внаглую, бьют, твердо зная, что не получат сдачи. Взглядом знатока Хенно окинул его наготу, удовлетворенно кивнул – ни дать ни взять коллекционер, весьма довольный своим новым приобретением.

– Если заметят, если поймут, что ты… что мы…

– Так они и так всё знают, – досадливо бросил Хенно, словно в сотый раз объясняя совершенно очевидную вещь непонятливому ребенку. – Мы и так всё знаем. У нас же списки ведутся, ты и там на первых ролях, и все зафиксировано: когда, где, с кем. И вкус у тебя совсем не всегда такой же безупречный, как вчера.

– Мы? – Слово застряло в горле, как рыбья кость. Он хотел было встать, взять халат, но Хенно пихнул его обратно на кровать. Одетый против раздетого. Им так нравится, им так привычней.

– Да, милый Вальтер, – протянул Хенно. – Мы. Я подсадной селезень, приманивающий уток пожирнее. Искоренять порок – для этого ведь специалисты нужны. Врага надо изучать.

Кончиком пальца он начертал на груди Вальтера какую-то фигуру.

– И что теперь? Меня… Я арестован?

Когда Хенно смеется, в его смехе есть что-то мальчишеское.

– Ты? С какой стати? Из-за твоей маленькой слабости рейх не погибнет. Арестом больше, арестом меньше… Просто мы предпочитаем быть в курсе. Чтобы ты не слишком артачился, когда мы попросим тебя о маленьком одолжении. – Он отер краем простыни ладонь, которая только что с такой хищной нежностью гладила Арнольда по груди. Словно заразу с себя счищал.

Маленькое одолжение.

– Ничего особенного, – пояснил Хенно. – Ничего такого, что могло бы повредить твоей карьере. Просто получше прислушиваться. У вас в Бабельсберге столько интересных людей. А у этих интересных людей столько интересных соображений по самым разным вопросам. Вот насчет этого нам хотелось бы быть в курсе. Мы обо всем на свете предпочитаем быть в курсе.

Он встал, напоследок глянул на голого Арнольда сверху вниз.

– Что сказал агент актеру? Не звоните нам, мы объявимся сами. Можешь не сомневаться: мы объявимся сами.

В дверях он еще раз обернулся.

– А Жан-Поля тебе все-таки прочесть стоит. Весьма увлекательно.

Вроде была же расписная цветочная гирлянда вокруг лепной розетки на потолке. Была – а теперь нету.

Откуда мне знать, так это было или…? Я же не присутствовала. Свечку не держала… Поговаривали тогда, конечно… Все киношники сплетники страшные. Но что с ним не все ладно – это и слепой бы заметил.