Каштак - стр. 10
– Высокий, красивый, с толстым бумажником?
– Откуда знаешь?
– Несложно представить, на кого вы западаете.
Милка не стала комментировать. Если бы Сеня был прав насчет мужского эталона, то она никогда бы не обратила внимания на него самого.
– В общем, слово за слово, «у вас глаза цвета моих трусов», «вашей маме зять не нужен?» – вот это всё. И декольте мое глазами жрет. А я еще без лифчика тогда пришла, идиотка. Дальше было… Короче, не помню, как это вышло, но очухалась я с ним в углу гардероба. Я, пардон, со спущенными штанами, он тоже, а там у него, прости Господи, размером с корнишон, не больше…
Сеня сморщился, но только для виду – они и не такое друг другу рассказывали.
– Я как увидела, с чем имею дело, сразу давай ржать! Ничего не могу с собой поделать, ржу аки конь. Отскочила, штаны натянула и скрючилась от хохота. А тут еще влетает в гардероб какая-то баба и давай парня клатчем по башке дубасить.
– Подруга его?
– Хуже. Жена. Откуда взялась, фиг знает…
Тут Семен не выдержал, расхохотался. Обычно он был сдержан на яркие эмоции, но уж если ему было смешно, то смеялся он во всю ивановскую.
– Вот такая ерунда, – резюмировала Милка. – С тех пор я по злачным местам почти не хожу, разве что с вами.
– И это правильно! – крикнул из-за угла Паша. – Не ходите, девки, в клубы!
Он направлялся к друзьям развязной походкой типа «Людмила Прокофьевна виляет бедрами, как непристойная женщина». Вопреки ожиданиям, он еще не окосел, водка его не брала сегодня.
– Что хохочем? Сеню хочем?
– Милка анекдот смешной рассказала, – сообщил Семен.
– Молодец. Милочка, душа моя, угости сигареткой, я свои на столе оставил.
– У меня с ментолом.
Паша осклабился и пропел:
– Ды-ым сигаре-ет с менто-олом!.. Слушайте, други, а давайте-ка пойдем отсюда! Что-то у меня голова гудит от этих мелодий и ритмов зарубежной эстрады. Айдате куда-нибудь… не знаю, рассвет встречать, что ли! Если часы не врут, как раз минут через пятьдесят солнце полезет.
– А хорошая мысль! – оживилась Милка. – Я даже знаю одно место, откуда открывается классный вид.
– У нас у всех полно таких мест, но так и быть, сегодня ты поведешь.
– Ладно, – согласился Семен. – Пойду Ваську заберу.
– Сигареты мои захвати! И оставь официанту на чай!
Вся четверка направилась от клуба по полусонной узкой улице Энтузиастов в сторону городского бора. До «официального» рассвета, согласно данным метеослужб, оставалось еще около получаса, но город уже потихоньку стягивал с себя тяжелое одеяло осенней ночи. Было зябко. Молодые люди зевали и поеживались.
– Куда ведешь ты нас, Ставицкая? – спросил Пашка.
– На Шершни.
– Но оттуда же не видно, как встает солнце. Оно же на востоке, а там с восточной стороны сплошной лес.
– Тебе не все равно? – сказал Семен. – Идем себе и идем, гуляем. Когда ты в последний раз болтался по городу в такое время?
Пашка пожал плечами.
– Я болтался недавно! – вставил свои пять копеек Васька. Опорожнив желудок в клубном туалете, он выглядел сейчас получше. Впрочем, особых хлопот он и так никому не доставлял, разве что нёс всякую околесицу.
– Ты почти каждое утро болтаешься, – возразил ядовитый Павел. – До ночника и обратно. Вот, кстати, ребята, у кого со встречей рассветов все в порядке!
– Злой ты, – буркнул Вася. – Я просто сплю плохо.
– А что так?