Карум Шат. Сладкая для инопланетянина - стр. 7
– Правда? – изумленно спросила она. – Странно…
– Так что ты решила? – нетерпеливо перебил он. – Сможешь быть с мужчиной-кортианцем? У тебя ведь нет мужа и кого-то вроде этого?
– Нет у меня мужа, – кивнула она и улыбнулась ему, посмотрев в полные тревоги глаза. Похоже, для него и вправду было важно, чтобы она полетела. – Думаю, да, смогу. А я правда смогу выбрать?
– Кого угодно, – сказал он и посмотрел на нее теплым взглядом в ответ.
– Когда мне нужно быть на борту? – серьезно спросила она о том, что теперь волновало более всего.
– Через две недели. У тебя будет немного времени, чтобы завершить все дела и собрать вещи, и мы заберем тебя прямо из твоего города.
– Как? – изумилась она.
Тцахоор наклонился к экрану так, словно хотел раскрыть ей тайну планетарного масштаба, и тихо сказал:
– Дело в том, что наш космический корабль умеет летать.
Марьяна моргнула, осознавая смысл фразы, а потом звонко рассмеялась, и он улыбнулся ей своими огромными черными глазами:
– Давай еще вопросы, быстрее. У меня через полчаса встреча с командой.
– Чего вы ждете от меня? Я хочу знать о своих обязанностях, – быстро сказала она.
– Их будет всего три. Ты обязуешься учить нас земному языку. Обязуешься учиться всему, чему мы успеем тебя научить. И оставаться сексуально удовлетворенной, чтобы не пытать своим присутствием всех встречных кортианцев.
– Ты преувеличиваешь насчет пытки или…?
– Не преувеличиваю, – серьезно ответил он. – Это действительно тяжело. Поэтому мы и не встречаемся с тобой. Прости, но даже через экран видно, что ты в дефиците. Постарайся что-то сделать с этим перед вылетом, если тебе нужно несколько дней на адаптацию.
– А если не сделаю? – спросила она, сознательно заигрывая с ним, и намотала прядь на палец.
– Тогда тебе придется лечь с кем-нибудь из наших, как только ты поднимешься на корабль, – ответил он, не моргнув глазом.
По его выражению лица не было похоже, что Тцахоор вообще понял ее намек. Зато точно было ясно: он далек от того, чтобы ревновать. Может, она вообще неправильно понимала его все это время, и он вовсе не интересовался ею?
Молча опустив глаза, она кивнула и процедила:
– Хорошо. Я что-нибудь придумаю.
– Вот и умница, – улыбнулся он.
Пока они поднимались по лестнице, Лори показалось, что у нее перед глазами проносится вся жизнь, словно ее вели на казнь. Или она сама себя вела? В клубе становилось все больше народу – в основном, людей, которых она давно и хорошо знала. И она занервничала, сама попросила Диму подняться. У него была зарезервирована комната – она не сомневалась. Но почему так трудно было решиться на это, даже теперь, когда они шли туда?
На каждой ступеньке Лори заново принимала решение о том, чтобы не сбежать, чтобы поднять тяжелую, как кирпич, ступню, идти дальше. И еще, снова и снова – пока они не дошли до самого верха. Разглядел ли он ее шрамы в прошлый раз? Ее спина выглядела настоящим полем боя – такое далеко не каждому мужчине понравится. В публичных зонах клуба она старалась не появляться неприкрытой. Наверное, она была единственной женщиной в «Сабспейсе», которой было куда легче обнажить грудь, чем спину.
Главное сейчас – не думать о том, что было тогда. Дима не имеет к этому никакого отношения. Нежный, внимательный, в меру строгий. Иногда она наблюдала за ним, когда он играл с другими женщинами – и ни за что не стала бы мечтать о нем, если бы обнаружила хоть каплю садистских наклонностей. Но он не был садистом, ни в чем – ему не нравилось причинять боль сабам и не нравилось ломать их. Его любимым видом игры, насколько она могла судить, были игры в полное подчинение – иногда с двумя девочками, а иногда с другим домом в паре. И не для того, чтобы наслаждаться чужим унижением – с достаточно покладистой сабой он был самым добрым и щедрым господином в клубе.