Карнавальная ночка - стр. 20
– В каком? В женском? Вроде никого. Я по кабинкам не шарила, – машинально проговорила Ольга, думая о чем-то своем.
– И из мужского туалета тоже никто не выходил? – снова спросила я.
– Может, и выходил. Я не обратила внимания, – в голосе Ольги зазвучало напряжение.
– И на лестнице вы ни с кем не столкнулись? Я имею в виду, когда спускались вниз, – уточнила я.
– Вы тоже думаете, что Диму убили? – напрямик спросила Ольга. – Так можете об этом забыть. Дима умер от сердечного приступа.
– Откуда такая уверенность? – поинтересовалась я.
– Он последнее время на сердце жаловался. Я ему даже телефон врача давала. У меня у самой проблемы с давлением. Я года два как у этого врача наблюдаюсь, – заявила Ольга.
– А когда вы ему телефон давали, помните?
– Пару недель назад. Он в офис приходил, к Барышникову. А того на месте не оказалось. Задерживался на встрече. Дима в приемной ждал. Я его чаем поила. От кофе он отказался. Тогда и признался, что сердце последнее время пошаливает. Ну, я ему врача и порекомендовала, – рассказала Ольга.
– Не знаете, воспользовался он услугами этого врача? – спросила я.
– Не знаю. Больше мы к этой теме не возвращались.
– А Скворцову вы об этом говорили? – продолжала я допрос.
– Это тот полицейский, что по вызову приехал? – уточнила Ольга.
Я подтвердила ее догадку. Она отрицательно покачала головой.
– Пока возможности не представилось. Меня ведь еще не вызывали, – вздохнув, произнесла Ольга.
– А кому-то еще вы об этом говорили? Барышникову, например. Он знал о плохом состоянии здоровья Димы?
– Я не говорила, да и Дима вряд ли распространялся на эту тему. Он вообще не любил про болезни говорить. Со мной-то и то не знаю, почему разоткровенничался. Видно, прижало сильно. А я человек неболтливый, и Диме об этом хорошо известно, – предположила Ольга.
Тут ко мне подошел мужчина с военной выправкой и сообщил, что Скворцов соблаговолил вызвать меня на беседу. Я попрощалась с Ольгой и вышла из зала. Для опроса свидетелей Скворцов облюбовал подсобку, предназначенную для переодевания персонала. Кое-как пристроившись за низеньким столиком, он усердно выводил какие-то каракули в потертом блокноте. Было видно, что ему безмерно скучно. Когда я вошла, он оторвался от бумаг, кивком головы указал на стул, стоящий напротив стола, и спросил:
– Ну, что вы обо всем этом думаете?
– С каких это пор вас интересует мое мнение? – Брови мои удивленно поползли вверх.
– Да ладно вам! Предлагаю временное перемирие. У меня от всех этих разряженных дам и господ уже голова кругом идет. Абсолютно бесполезное занятие. И так ведь ясно, что парень умер не насильственной смертью. Надо же было этой девице так всех переполошить. – Скворцов в сердцах бросил карандаш на стол. – Из-за ее истерики придется теперь до утра с этим сбродом общаться.
– А вы не общайтесь. Распустите всех по домам, они вам только спасибо скажут. Люди устали, да и вы, я думаю, тоже, – приняла я сторону капитана. – Я вот пообщалась с секретаршей Барышникова, это устроитель праздника, и она сообщила мне, что Дмитрий жаловался на сердце. Лишнее подтверждение того, что слова девушки, у которой случилась истерика, никакого основания под собой не имеют. Вы родственникам уже сообщили?
– Помощнику поручил, – ответил Скворцов. – А вот насчет роспуска гостей, тут я не уверен. Результатов вскрытия ждать не меньше суток. Кто знает, подтвердится ли диагноз? Что, если нет? Где я потом их искать буду?