Карнавал лжи - стр. 39
– Родился вот кто-то, – яростно выплюнул Бард, встав рядом с Риа. – Проклятье! Мы же проверяли этот дамнарский кубок! Щупали его! Почему проклятие не подействовало на нас?!
– Оно настраивается на конкретный объект, – терпеливо пояснила Травница. – Портрет на кубке – элемент настройки. Уверена, в кость вделано что-то, принадлежащее королю: волос, ноготь… обрывок одежды, может быть? Что-то из личных вещей, хранивших след его физического эфира.
– Мы ничего не могли сделать, – сказала девушка-кеар тихо и горько. – Будь Его Величество не так силён… Кстати, ничего, что Морли-малэн нас подслушивает?
Таша отскочила от двери – но, как ни странно, ответ Советника расслышала отчётливо, словно всё ещё стояла рядом:
– Как будто это что-то изменит. Присмотрите за ней, чтобы не сбежала. После допроса я с ней разберусь.
Вновь скользнув в дальний угол приёмной, Таша проследила, как Советник выходит из кабинета и, напрочь игнорируя её существование, шествует мимо: туда, где сейчас будут допрашивать Лео и Орека.
…всё это не может быть случайностью. То, что она сегодня оказалась здесь. То, что именно Норманам подбросили средство убийства короля (а что им его подбросили, Таша была абсолютно уверена). То, что Советник так похож на кукловода – и наблюдал за умирающим королём с таким безэмоциональным, почти удовлетворённым лицом. Не может.
Этим летом Таша отлично усвоила важный урок – случайностей не бывает. Не в её жизни, во всяком случае.
– Как вы, Морли-малэн? – сухо поинтересовалась девушка по имени Риа, выглянув из-за двери.
Таша промолчала.
Смерив её цепким усталым взглядом, Риа шагнула обратно в кабинет, и мгновением позже до Таши донёсся её голос:
– Мастер, немного парки не помешало бы. Не соблаговолите?
В приёмную девушка вернулась с кружкой, источавшей душистый дымок, от которого веяло молоком, мёдом и цветами.
– Пейте, – сказала Риа. – Одолжили с княжеской кухни. Это парки, его делают цверги.
– Я знаю, – ответила Таша, беря глиняную кружку.
От взгляда тёмных глаз чудесной флейтистки почему-то делалось не по себе. И то, как она говорила… бережная мягкость взрослого, имеющего дело с испуганным ребёнком. Хотя Таша и правда была напугана: она помнила, что грозило тому, кто осмелится покуситься на жизнь короля.
Взыскание имущества – и казнь. Его самого и ближайших кровных родственников.
Закон этот был принят давным-давно и отлично работал, вынуждая противников короля хорошенько подумать, прежде чем решаться на покушение. Даже если ты не слишком дорожил собственной жизнью, мысль о том, что следом за тобой головы сложит твоя семья, могла остановить многих.
Если кого-то из Норманов признают виновным, умрут все трое. И Орек, и Лео, и Элль.
– Пейте… Ваше Сиятельство. Лучше станет. – Титул, высказанный из уст флейтистки, походил на насмешку. – Я посидела бы с вами, но моё место сейчас подле Его Величества.
– Вы так его любите? – спросила Таша неожиданно даже для себя.
– Любой из кеаров отдаст за него жизнь, – ответила та без раздумий. – Отдавать жизнь за того, кого любишь, куда приятнее, чем за того, кто тебе безразличен.
Тон её был ровным, но у Таши возникло неловкое ощущение прикосновения к чему-то очень личному.
– Проклятие точно было в кубке? Его Величество не мог проклясть кто-то из тех, кто был в кабинете? – не выдержав, скороговоркой спросила она.