Карнавал, или Венецианская попаданка - стр. 42
Встав из-за стола, маленькими шагами направилась к большому арочному окну, завешенному зелёными бархатными шторами. И, совершая шаг за шагом, начала читать одно из самых любимых стихов Александра Сергеевича Пушкина:
— Я вас люблю, — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Мне не к лицу и не по летам…
Пора, пора мне быть умней!
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей:
Без вас мне скучно, — я зеваю;
При вас мне грустно, — я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!
Когда я слышу из гостиной
Ваш легкий шаг, иль платья шум,
Иль голос девственный, невинный,
Я вдруг теряю весь свой ум…
Слова слетали с моих уст, а я словно заново оказалась в приюте, той маленькой девочкой, мечтающей о любви, которая возносит и разбивает вдребезги, о трепете грёз и о своём принце…
Мой голос затих, и я развернулась, смело встречаясь с взглядами присутствующих Риэллов и Синьёрэлл.
Дамиано молчал, поджав свои тонкие чувственные губы, вот только глаза его говорили сами за себя, а большего мне и не надо было…
— Браво! Вам, Синьёрэлла, удалось в который раз удивить нас всех! – скользнул своим взглядом по моей фигуре принц.
То ли от его пронзительных серых глаз, то ли от некого напряжения меня неожиданно обдало ознобом. Вернувшись к столику, я накрыла своими ладонями горячую фарфоровую чашечку с чаем в попытке согреться.
— Благодарю, – скромно улыбаясь, опустила взгляд на печенье, которое очень напоминало китайское с предсказаниями. Эта уникальной формы печенька, внутри которой спрятана записка с пророчеством, до чёртиков притягивала взгляд. Не выдержав соблазна, я быстро протянула руку и надломила одну.
— Нет! – послышалось одновременно сразу несколько голосов.
Всеобщий возглас удивил и застал врасплох. Печенька выпала из моих рук на стол и следом выпал маленький свёрток белой бумаги.
— Зачем вы это сделали? – требовательно спросила меня блондинка по имени Аврора. Взгляд ее горел ненавистью, и весь вид говорил о том, что она требует немедленного объяснения.
Проигнорировав ее вопрос, впрочем как и полный ненависти взгляд, я взяла клочок бумаги и сжала в ладони.
— В чем, собственно, ваша проблема, печенья жалко? – спросив это, попыталась понять, из-за чего у большинства присутствующих такая неадекватная реакция.
Принц Дамиано держался молодцом, совершенно никаких эмоций на лице, а вот в глазах мелькнула тень любопытства.
— А то вы не знаете, что если вскрыли печенье, все присутствующие должны последовать вашему примеру? – ядовито взвизгнула она.
Остальные девушки молчали и одобрительно кивали головами. Стало понятно, кто у нас главный. Плевать, они не догадывались, где я выросла, дедовщиной меня не задавишь, пробовали уже!
— А, меня осенило! – наигранно весело воскликнула я. — Вы решили позаботиться о фигуре?
— Дикарка! – вскочила блондинка.
— Аврора! – голос королевича прозвучал так грозно, что даже мне стало не по себе. Хотя я и так чувствовала себя не очень хорошо, казалось, всем телом овладели озноб и тремор.
— Что Аврора?! Она нас всех подвела под удар! Все знают негласное правило: печенье, если есть желание, вскрываешь наедине! – обернулась она к девушкам в поисках поддержки. Те глупо закивали своими кудрявыми головками, словно куклы. Права Риэлла Патриция: эти кудри смотрелись очень глупо.