Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике - стр. 17
Однако стоявшие на мостике офицеры никак не могли решить, действительно ли он покачал крыльями или нет, но тут «арадо» подал шифрованный световой сигнал: «Восемь восемьдесят морских миль».
При этом у экипажа загорелись глаза, и, как по мановению волшебной палочки, корабль облетела весть: «Впереди по курсу конвой!» Офицеры на мостике тоже разделили краткий восторг, хотя рано или поздно они ожидали этих новостей, но потом их лица снова посерьезнели: теперь все зависит от капитана. Только он принимал решение и ни с кем не мог поделиться ответственностью. Он отвечал не за группу людей или мелкое судно и не мог броситься в бой очертя голову, и будь что будет. Нужно было учитывать стратегические соображения. На нем лежала ответственность за мощный боевой корабль и жизнь 1300 человек. Он не имеет права принимать поспешных решений и должен помнить, что его цель не победить в одном бою, а посеять как можно больший хаос на путях снабжения противника и на как можно более долгий срок.
Но пока что перед «Шеером» встала проблема, может быть, не такая важная, однако требующая практического решения: как взять «арадо» на борт целым и невредимым, несмотря на все нарастающее волнение? Корабль совершил маневр, готовя для самолета «утиный пруд», «арадо» сделал круг и затем снизился на участок спокойной воды. Его поплавки коснулись океанской поверхности, взметнув каскад серебристых брызг, а самолет еще раз или два подпрыгнул вверх, словно кролик, которого вспугнули на пашне, и в конце концов плавно заскользил по воде.
Снова взревел мотор, Пич направил самолет под защиту левого борта и остановился прямо под палубным краном. Пич вылез из кабины и попытался поймать качавшийся над ним крюк, но «арадо» шатался из стороны в сторону, будто пьяный, причем, как нарочно, в противоположную сторону от крюка. Пичу пришлось нелегко.
Выстроившиеся вдоль всего борта моряки со всех сторон засыпали его советами, будучи уверенными, что справились бы лучше Пича, и прямо говорили ему об этом. Но вскоре он поймал-таки крюк и ловко зацепил его за подъемное кольцо самолета. Пич поднял руку, и крановщик завел свою машину, легко поднял самолет с поверхности моря, перенес на палубу и аккуратно поставил на рельсы катапульты. «Корабельный попугай» снова уселся на свою жердочку.
Пич не вылез, а выпрыгнул из кабины и побежал на мостик. В руке он держал карту, и на ней, кроме цветных линий, значился большой красный крест, настолько большой, что даже матросы на палубе заметили его, когда Пич пробегал мимо. Они перемигнулись. Было совершенно ясно, что Пич взволнован какой-то, как он считал, важной информацией. Исходя из всего этого, матросы тут же заключили, что слух о конвое оправдался. Стоя на мостике, капитан Кранке волновался гораздо меньше и почти ничего не сказал.
– Благодарю вас, Пич. Вы отлично поработали, – только это от него и услышали.
Конвой, о присутствии которого только что доложил Пич, находился в 88 морских милях прямо впереди «Шеера». С учетом отклонения курса, которым следовал конвой, у «Шеера» уйдет более трех часов, чтобы догнать его. Теперь, когда «арадо» не без труда доставили на борт, было уже час дня, и, значит, «Шеер» настигнет конвой не раньше 16 часов, то есть незадолго до темноты. Это время весьма неблагоприятно для встречи, поскольку в ночное время корабли конвоя получат возможность рассеяться и спастись под покровом темноты.