Карма для очаровательных эгоистов - стр. 12
– Вы знаете, – она чуть наклонилась ко мне, непроизвольно понижая голос и обдавая меня волной нежного, горьковато-свежего аромата туалетной воды дорогой марки, – говорят, мальчик-то с собой покончил из-за несчастной любви.
– Да, что-то слышала, – согласилась я, невольно втягиваясь в это банальное бабское сплетничанье. А что, все мы люди… – Точнее, дочка мне рассказывала. Вроде бы как была там какая-то страстная любовь. Девочка там какая-то замешана, и она теперь ревет не переставая…
– Ой нет, все не совсем так! – Ангелина махнула свободной рукой, держа пальцы в растопырку. – Девочка там замешана, это да. Но прыгал он вроде как не из-за нее.
– Вот как? – удивилась я. Прикинула, не предложить ли ей в этот раз поменять хотя бы оттенок, но воздержалась. – Честно говоря, мне дочка рассказывала что-то, да я не очень слушала…
– А может быть?.. – Ангелина запнулась, но любопытство пересилило, и она все-таки попросила: – Вы не будете против, если мы вашу дочурку попросим еще раз рассказать?
Первым моим порывом было – отказать. Еще не хватало с ребенком такие темы обсуждать! Но потом я спохватилась – ведь дочка пыталась мне это рассказать, а я особо не стала слушать, а зря! Дело-то нешуточное, и мне лучше выяснить и что она знает об этом, и что думает, и вообще, насколько близко принимает все это к сердцу. Я подумала, что моя кровиночка от такого внимания придет в восторг, и позвала:
– Юля! Юль, подойди сюда на минутку!
Дочка появилась на пороге пару секунд спустя.
– Что, мам? – в руке у нее был зажат телефон, коса, по обыкновению, вся растрепана, надо не забыть ей сказать потом, чтобы причесалась.
– Солнышко, расскажи нам с тетей Ангелиной, пожалуйста, что ты знаешь про того мальчика, который у вас в школе с собой покончил.
На лице моей дочери отразилось сначала удивление, а потом радость и гордость, что ее позвали, и что просят рассказать эту потрясающую историю, от которой до сих пор гудит вся школа. Она коротко пискнула в трубку:
– Я перезвоню! – и решительно нажала «отбой». Сунула телефон в карман домашнего платья, всем своим видом изображая готовность немедленно поделиться с нами всеми этими потрясающими новостями.
Юля деловито подтащила стул, и присела сбоку к моему рабочему столу, аккуратно водрузив локти на самый краешек. Пробежалась взглядом по коробке с разноцветными блестками, сложила руки как на уроке и, придав лицу максимально серьезное выражение, поинтересовалась, подражая взрослым:
– А что именно вас интересует? – после чего окинула по очереди меня и Ангелину внимательными взглядами.
«Артистка!» – усмехнувшись, подумала я. Вон, какая довольная, что ее позвали! Судя по снисходительной улыбке Ангелины, ее манеры моей дочери тоже позабавили.
– Юлия, – обратилась она к девочке, выдерживая внушительный, серьезный тон. Знала отлично, что такой подход льстит детям гораздо больше, чем всякие дурацкие сюсюканья и причитания, – говорят, что этот мальчик покончил с собой из-за несчастной любви. И что, якобы, есть девочка, которая теперь плачет и не может себе этого простить. Но еще говорят, что, кажется, с собой он покончил вовсе не из-за нее…
– Да! – живо подтвердила дочка, мигом забыв о том, что нужно казаться взрослой и рассудительной – тема была слишком уж интересной! – Да, есть одна девочка, Света, он с ней встречался! А прыгнул не из-за нее! Она теперь плачет! А из-за кого прыгнул, никто ничего не знает!