Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни - стр. 56
Их идеалом была жизнь ради высоких идей, они отвергали всякое насилие над личностью, все, что означало бы несвободу. Высшим благом для них было творчество, оно и стало новой философией. Искусство провозглашалось наилучшим способом взаимодействия людей в обществе. Успех необязателен, главное – следовать за своей мечтой, своими идеалами, невзирая на то, чего это может стоить {11} творцу. Важнее внешнего блеска становился внутренний, духовный, божественный свет {12}.
Для Женни, все еще пытавшейся пережить свой маленький бунт против помолвки и нежеланного брака (а по тем временам его и маленьким не назовешь, скорее – настоящей революцией), романтизм казался героическим и волнующим мировоззрением; было в нем и то, что особенно привлекало молодую девушку в связи с ее личными обстоятельствами: некоторые из романтиков горячо поддерживали идею равноправия женщин с мужчинами. Немецкий философ Иммануил Кант провозгласил: ни один человек, зависмый от другого человека, не может считаться человеком в полной мере, он теряет свое «я» {13} и превращается в вещь. Подобное утверждение напрямую касалось женщин, которые испокон века считались собственностью – сначала своих отцов, а потом мужей. Романтики предлагали полную свободу для всех, мужчин и женщин в равной степени; свободу не только от социальных условностей и жестких ограничений, но в конечном итоге – свободу от правителей, владеющих людьми на протяжении многих столетий на основании их собственного утверждения, что они – наместники Бога на земле.
К тому времени, как в феврале 1832 года ей исполнилось 18, Женни фон Вестфален полностью погрузилась в эти уроки; одновременно мир вокруг нее все отчетливее разделялся на два больших лагеря. Сторонники одного из лагерей мечтали о свержении правителей, другие защищали их всеми возможными способами, стремясь сохранить статус кво. Это разделение было заметно даже внутри семьи фон Вестфален: будучи прусским чиновником, отец Женни боготворил графа Клода Анри де Сен-Симона, родоначальника французского социализма {14}. Пристрастия отца захватили и дочь, хотя барон фон Вестфален вряд ли мог предположить тогда, к чему это приведет. Он давно уже исповедовал кредо равенства и братства. Ему было 8 лет, когда Наполеон захватил Западную Пруссию. Здесь хорошо помнили и самого Наполеона, и его Кодекс, и уроки Французской революции – равенство всех перед законом, права человека, веротерпимость, отмена крепостного права и единая система налогообложения достались Пруссии в наследство от Франции {15}.
Однако французское влияние в Западной Пруссии выходило далеко за рамки социального устройства, оно ощутимо влияло на будущее страны в целом. Французские революционеры и философы Просвещения верили в то, что человеку изначально присущи доброта и стремление к благим целям, что люди немедленно начнут создавать лучшее, справедливое общество, едва только освободятся от тирании тех, кто подчиняет их себе {16}. В этом новом свободном обществе все достижения будут оцениваться по заслугам, а не по праву рождения – доктрина, весьма привлекательная для нового, стремительно разрастающегося класса капиталистов-промышленников {17}. Тем не менее, как всегда бывает при насильственном введении иностранных законов и порядков, граждане порабощенной страны – Пруссии – вели долгую и непрекращающуюся борьбу против французов. В 1813 году Людвиг, бывший одним из агитаторов Сопротивления, был осужден за государственную измену и приговорен к двум годам заключения в саксонской крепости. Правда, очень скоро он был освобожден – Наполеон потерпел поражение при Лейпциге. Хотя он и выступал против французов, мировоззрение его практически не изменилось, как и у многих его соотечественников {18}.