Карбоновое сердце - стр. 28
Я целеустремленно зашагала вперед. Раз уж обстоятельства забросили меня сюда, значит, так все и должно быть. Плывем по течению.
Однако стоящие на входе охранники сурового вида охладили мой внезапный пыл. Очнувшаяся логика заставила вспомнить, что я не имею ни денег, ни билета, чтобы попасть на автодром. Меня не пустят внутрь, не стоит даже пытаться. Как ни странно, этот вывод принес облегчение.
Но стоило сделать шаг в обратном направлении, как меня окликнул один из мужчин.
– Сара Фрай?
Чтобы перекричать порывисто визжащий шум, исходящий с автодрома, ему пришлось приложить большие усилия. Недоумевая, я направилась к нему.
– Вы Сара Фрай? – громко повторил охранник.
– Откуда вам известно?
– Меня предупредили.
– Что?
– Билл Хартингтон распорядился, чтобы вас провели и посадили в первых рядах, у паддока[2].
– Где-где? – Он им что, мое фото показал? Откуда у него мое фото?
– Пройдемте, я не могу надолго покидать свое место.
Мужчина взял меня под локоть и повел за собой. Я не сопротивлялась, хоть и мало что поняла. Поднявшись по ступеням, мы оказались будто в ином мире. Количество людей, равно как и космические масштабы «колизейной» конструкции автодрома, на дне которого располагалось полотно трассы, парализовали меня на пару секунд. Пока охранник вел меня к назначенному месту, я смотрела по сторонам, едва удерживая рот закрытым. Нет, я без шуток такое только по телику видела. Где там обычно это все проводится? В каком-нибудь Монако? Точно не в захолустье штатов.
Наконец мужчина, протащив меня ниже по ступенькам, указал на свободное местечко недалеко от высокого ограждения из прочной сетки, отделяющей трек от зрителей ради их безопасности. Гораздо позже я узнала, что это называется пит-уолл, а участок трека, предоставленный вниманию большинства зрителей, – виктори-лейн.
– Присаживайтесь. И лучше не подходите к сетке до окончания гонок.
С этими словами охранник удалился, оставив меня, как бы странно это ни звучало, в одиночестве на огромном автодроме, до отказа забитом людьми. Тяжело подобрать слова, способные в точности описать все, что я одновременно видела, слышала и ощущала, находясь там. Я была дезориентирована. Никогда прежде вокруг меня не было столь пугающего скопления людей. От каждого из них разило осязаемой волной энергии, сбивающей с толку. Я потратила не одну минуту, чтобы разобраться в этом оглушительном хаосе. Должна быть какая-то система, и нужно наблюдать за людьми, чтобы ее нащупать. Чем я и занялась.
На высоких толстых столбах громоздились гигантские экраны, куда транслировался прямой эфир с участков трассы, недоступных взору публики с данного участка трибун. С помощью плакатов и баннеров можно было ознакомиться с замысловато петляющей картой трека, списком участвующих пилотов, а также правилами поведения на стадионе. Над боксами, в которых проводились пит-стопы (это слово, как и его значение, я уже знала благодаря бдительным коллегам и их ежедневным ликбезам), на вышке расположились комментаторы, использующие громкую связь, чтобы держать присутствующих в курсе. Все силы были направлены на то, чтобы люди не упустили ни единого момента, ни единой детали соревнования.
Окружающие без устали кричали, общались, скандировали непонятные (на тот момент) для меня лозунги и незнакомые фамилии. На каждом шагу продавали гамбургеры, картошку фри, куриные крылышки, мороженое, чипсы, молочные коктейли и колу, а также сувениры с символикой стадиона. Люди в красных футболках и самодельных шлемах держали над головами транспаранты с надписями. На большинстве из них можно было прочесть: «Соулрайд–85! Вперед к победе!» Или что-то похожее по смыслу.