Караоке для дамы с собачкой - стр. 12

– А это что? Вроде «п», – в свою очередь, высказал предположение Вешняков.

– Я на всякий случай перевел их на бумагу, – сообщил Новиков, кивнув на тумбочку. – Тут все фотографировали. И эту надпись тоже.

– «Нп», – нахмурился Артем. – Я, конечно, не знаток русского языка, но, по-моему, такого слова просто не существует.

– На «н» это все-таки мало похоже, – вслух подумала я, – но с остальными буквами вообще никакого сходства, значит, все-таки «н». А вот это может быть не «п», а «и», к примеру. Почему нет?

– Допустим. «Ни» – что это такое?

– Имя, конечно, – удивился Новиков. – Или фамилия убийцы. То есть она пыталась его написать, но не успела, он ее застрелил.

– По-твоему, это выглядело так: некто является сюда, стреляет девушке в грудь и наблюдает, как она пытается что-то написать.

– Необязательно, – вздохнул Новиков. – Он стреляет, а потом, к примеру, что-то здесь ищет. Видит, что девушка еще жива, подходит и стреляет в затылок.

– Причем эти каракули ничего общего с его именем не имеют, – добавил Вешняков. – Иначе он бы их не оставил. О чем собиралась нам сообщить убитая, можно лишь догадываться.

– Надо как можно скорее узнать, кто был ее любовником, – напомнила я. – Она подозревала его в том, что он собирается ее убить. А еще говорила о готовящемся преступлении, с ее точки зрения, он использовал ее как орудие.

Мужчины переглянулись.

– Ничего особенного пока не произошло. По крайней мере, ни громких убийств, ни крупных ограблений.

– Значит, он решил подстраховаться и избавиться от нее раньше.

– Интересное кино, – протянул Артем.

– Вот именно, кино, – поддакнула я. – Все это по-киношному глупо: таинственный любовник, наш дурацкий разговор… Одно скверно: девушку убили. А это значит, что не все в ее рассказе выдумка.

– Да, с таким доказательством не поспоришь, – кивнул Новиков на труп.

Я садилась в машину, когда позвонил Дед. Убийство произвело на меня впечатление, в результате я потеряла бдительность и ответила на звонок.

– Где ты? – сурово поинтересовался мой старший товарищ.

– Неподалеку от центрального универмага, – миролюбиво сообщила я и в ответ услышала:

– И что тебе там понадобилось в такое время?

– Труп, – вздохнула я.

– Это ты так шутишь? – возвысил он голос, хотя должен был знать, что шутить так мне не придет в голову.

– Убили девушку. Ту самую, с которой я познакомилась на приеме.

– Кто убил, за что?

Только Дед способен задать такой вопрос. Я бы с удовольствием послала его к черту, но вместо этого терпеливо ответила:

– Не знаю, но хотела бы знать.

– То есть ты, по обыкновению, собираешься ввязаться в расследование? Если тебя так занимают трупы, иди работать в милицию. У них что ни день, то труп.

Стало ясно, Дед не забыл недавнюю встречу с Тагаевым и сейчас вымещал на мне свое дурное расположение духа, а тут уж все равно, к чему придраться.

– Девушка меня заинтересовала. К тому же она говорила о готовящемся преступлении…

– Короче, твоему Вешнякову работать лень, и он, как всегда…

– Вешняков-то здесь при чем? – обиделась я за друга. – Это даже не его дело…

– В конце концов, не худо бы тебе вернуться к своим обязанностям! – рявкнул Дед и отключился.

Я поехала домой. Мысли мои в тот момент никакого отношения к разговору с Дедом не имели. Я размышляла о девушке, ее словах и надписи, которую она успела сделать своей кровью. По большому счету Дед прав, это не мое дело. Есть Новиков, вот пусть он и разбирается, кто убил и за что, но мысли мои вновь и вновь возращались к ее словам на приеме. Становилось ясно: отмахнуться от этого дела я не смогу.