Капризы женской любви - стр. 10

– Маровская – жена Романа?

– А ты, дурочка, не знала?

Василиса вспомнила музыкальные фильмы, в которых воздушная голубоглазая Маровская пела, танцевала, а потом кавалеры в смокингах выносили ее, как пушинку, на руках в блестящем купальнике на сцену.

– Да ведь она такая, такая… – Василиса не могла подобрать слов.

– Была.

– А теперь?

– Теперь она уже старая и больная.

– Не может быть! – Василисе казалось, что артисты не стареют, что они бессмертны.

– Он ведь тоже не первой свежести. Лет пять назад, когда я с ним познакомилась, был ничего еще. Только большой бабник.

Василиса смотрела на Лельку широко раскрытыми глазами, ничего не понимая. Роман, который оказался первым мужчиной в ее жизни, говорил ласковые красивые слова о том, что впервые встретил девушку своей мечты, оказался женатым да еще бабником!

– У вас там, откуда ты приехала, все такие? – Лелька покрутила около виска пальцем. – Да он, пока мог, переспал со всеми женщинами Москвы и Московской области. А теперь… они жалеют его. Вот и я тоже.

– А если ты все знала, зачем ты с ним?.. – У Василисы слова застревали в горле. – Зачем он меня к тебе привез?

– Я в отдельном доме живу. Таких в Москве еще полно. Собственный, деревянный. Соседей нет. Никто ничего не увидит.

– А он в каменном, в большом, с лифтом?

– И с лифтером. Там только актеры знаменитые живут.

– Возле Кремля?

– Конечно!

– У моей мамы тоже в Москве свой дом был. Большой. И склеп фамильный. – Василиса, вспомнив о маме, расстроилась.

– Вы из буржуев?

Девушка не ответила.

– Никому не болтай. Буржуев никто не любит. Донос состряпают – и опять в свою Тмутаракань тю-тю!

– Я и не болтаю.

– Ты ведь комсомолка?

– Конечно.

– Вот и ладненько. Сегодня ложись спать, а завтра поведу тебя к акушерке. У тебя сколько недель?

– Целый месяц, а может быть, и больше.

– Месяц? Это не беда. Проснувшись, Василиса обнаружила у постели на тумбочке конверт с деньгами.

– Это привет от Ромы. – Намазывая на хлеб масло, Леля уже прихлебывала чай из блюдца. – Тебе есть не велено. Перед абортом нельзя, еще вырвет. А там за тобой убирать некому. Поедем на трамвае. Она живет в коммуналке. Сюда идти не захотела.

– Не в больнице? – уже смирившись с мыслью, что ей нужно избавиться от ребенка, испугалась Василиса.

– Сказано же тебе, аборт в больнице – это направление из женской консультации, морока, в общем. Там тебя уговаривать начнут, медицинских показаний к аборту у тебя нет.

– Какие еще показания?

– Сердце больное, порок или еще что-то. У тебя порок?

– Нет.

– Вот видишь. Одевайся.

– А Роман?

– Роман ночью в Киев улетел.

Василиса с Лелей пересекли Москву из конца в конец. Сначала на трамвае, потом на метро.

– Не глазей, а то опоздаем, ей на смену идти, – одергивала Леля Василису, когда та чуть не застряла каблуком в эскалаторе. Огромное подземное царство в мраморе ошеломило девушку. – Видишь, сколько после буржуев понастроила Советская власть?

– Да-а, – остановившись около скульптуры матроса, замерла Василиса. – Это мой отец. Точь-в-точь!

– Да ты что? А говоришь из буржуев.

– Так это мама.

– Правильно сделала, что за революционера замуж пошла. Вон моя за бухгалтера, так у него растрата случилась.

– И что?

– Посадили и расстреляли.

– Как расстреляли? А вы?

– Ну, я маленькая была, а мама сказала: «Правильно, нечего народные деньги разбазаривать!»