Капризы мисс Мод - стр. 12

– Как я вам благодарна, – проговорил голос позади него.

Джордж созерцал Пикадилли глазами, с которых спала пелена. Разум говорил ему, что он еще находится на Пикадилли. Вместе с тем, ему показалось невероятным, что это могла быть та самая улица, которую он за несколько мгновений до того подверг осуждению и нашел бесцветной и неинтересной. По правде говоря, она мало изменилась в своих основных чертах. То же количество праздных людей сновало туда и сюда. Здания по-прежнему производили такое впечатление, точно их не чистили со времен Тюдоров. Восточный ветер все еще продолжал дуть. Но в действительности Пикадилли совершенно изменилась. Раньше это просто была Пикадилли. Теперь же она превратилась в Золотую улицу города мечтаний, одну из важнейших артерий столицы волшебного царства фей. Розовый туман застилал глаза Джорджа.

Годы спали с него и в одно мгновенье из брюзжащего старика он превратился в пылкого двадцатилетнего юношу, погруженного в мир весны, цветов и весело журчащих ручейков. Случилось невозможное. Небо ниспослало ему приключение, и ему было безразлично, даже если бы пошел снег. Вероятно, розовый туман, который застилал его глаза, помешал ему заметить быстрое приближение безукоризненно одетого юноши, в возрасте около двадцати одного года, который, в то время, как Джордж старался превратить мотор в спокойное убежище, спешно за кем-то гнался, с решительным видом, напоминая собой хорошо дрессированную ищейку. Только когда этот джентльмен, тяжело дыша, остановился в непосредственной близости от него, Джордж догадался об его существовании.

– Вы, сэр! – сказала ищейка, снимая блестящий цилиндр, отирая покрасневший лоб и снова водворяя на место сверкающий головной убор. – Вы, сэр!

Что бы ни говорилось о возможности любви с первого взгляда, – а Джордж сделался теперь убежденным сторонником этой теории, – не может быть никакого сомнения в том, что прямо противоположное явление случается зачастую. Так, после первого взгляда дружба с некоторыми людьми невозможна. Таким именно субъектом, по мнению Джорджа, и был этот бормочущий владелец шелкового цилиндра. Он соединял в своей персоне все черты, которые более всего ненавидел Джордж. Для молодого человека он был необыкновенно тучным и уже с двойным подбородком. У него были маленькие усики, которые в предубежденных глазах Джорджа производили жалкое впечатление. Лицо его было красным, а тон – повелительным. Джордж получил воспитание в Лауренсвеле и Гарварде, а впоследствии ему пришлось вращаться в обществе самых выдающихся театральных антрепренеров Нью-Йорка, и он умел найтись при всяких обстоятельствах.

– Что вас укусило, молодой человек, – сдержанно спросил он, высовываясь немного более из мотора.

Рассыльный мальчик, два субъекта в изношенной одежде, отнюдь не занятые полезным промыслом, и продавщица остановились, чтобы наблюдать за этой сценой. Время не играло роли для этих убежденных любителей всяких зрелищ. Так как продавщица уже опоздала, то не имело значения, если она еще задержится, рассыльному не предвиделось никакой работы, кроме одного поручения с надписью «очень важно», «срочно». Что же касается двух оборванцев – их единственною, непосредственной целью было пробраться к ближайшему трактиру и прислониться к его стене. Один из них, склонив голову на бок, произнес, «в чем дело», другой поднял валявшийся окурок сигары и закурил.