Капризная Фортуна - стр. 43
С третьего удара оставшийся простенок к свободе покрылся трещинами, а с пятого внутрь хлынул поток ледяного воздуха, а глаза ослепил яркий дневной свет. Вовремя! Лёгкие заработали как меха, очищая тело от переизбытка углекислого газа.
Несколько минут потратив на отдых и на адаптацию зрения, Монах осторожно выглянул в образовавшуюся дырку величиной с кулак. Хотя опасаться уже было поздно: находись кто рядом, уже обязательно заглянул бы внутрь нежданно, с грохотом появившегося отверстия. Взору открылось небольшое, зажатое между отвесных скал пространство. Причём место показалось до странности знакомым, и уже через пару мгновений пришло узнавание:
«Ущелье Крушения! Именно сюда я рухнул со своим дельтапланом! Ха-ха! Вон и озеро с ледяной водой. Зато теперь понятно, куда из него просачивается вода: для охлаждения реактора станции, работающего в режиме ожидания. А за той грядой наверняка небольшой ледник. Дальше тоже понятно: при посадке выбрали самое огромное ущелье, которое теперь у меня за спиной и внизу, посадили туда плотно станцию и прикрыли сверху бетоном и природными обломками скал. Тут и зная конкретно место посадки за века к вожделенным тайнам не пробьёшься…»
Но опасаться здесь присутствия посторонних не стоило. Ущелье Крушения являлось провалом в горах без единой тропки наверх. Менгарец после падения сюда на дельтаплане потратил один день и забрался только на первый уступ из трёх. Так что теперь уже более смело раскурочил треснувшие обломки, расширил дыру и выбрался на поверхность. Робот рассчитал верно, выбирая самую короткую дистанцию прохода по прямой линии: пробурил отверстие у основания тех самых уступов, по которым и оставался единственный путь в окружающие межгорья. Скорее всего, с краёв скал никто этой дыры не заметит даже случайно.
Пройдясь несколько шагов, стал по-хозяйски осматриваться. Старое кострище так и осталось нетронутым. Запас обгоревших брёвен позволил бы легко и беззаботно переночевать раза три. Разве что от косули да дикого подсвинка, принесенных орлами для угощения человека и кормёжки птенца, остались только белеющие, основательно почищенные зубами мелких грызунов кости.
Но с едой проблем нет, как и с размышлением по поводу привлечения сюда катарги. Если они и в самом деле такие умные, то наверняка заметят вздымающийся из ущелья дым и догадаются заглянуть с визитом. А там, глядишь, и появится кто из тех, что знаком с его свистом. Те самые особи, с которыми он пытался наладить общение и начать хоть какой-то диалог. Кстати, диалог как таковой с этими гигантскими созданиями так тогда и не получился. Скорей монолог и театр одного актёра. Нет, двух! Тогда ещё в показательном обучении участвовал перекормленный птенец с кошачьим именем Мурчачо.
Вспоминая перипетии своей последней встречи с орлами, Виктор принялся быстро разводить костёр, благо, что всё необходимое с собой имелось. Высекать искру и мучиться с подсушенным мхом, как в прошлый раз, не пришлось. Правда, когда костёр разгорелся, пришлось мох всё равно собирать и кидать в огонь, иначе дым получался бледненький и плохо заметный.
Зато когда извивающийся столб дыма, трущийся и прилипающий к отвесной стене над озером, поднялся выше окружающих скал, человек посчитал основное дело сделанным. Теперь следовало только терпеливо ждать. Если до вечера никто из катарги не появится, придётся ещё раз сюда наведаться. Если и второй раз дымом никто не заинтересуется, значит, орлы улетели или в другие места, или вообще на Первый Щит. Ведь у них как раз там находилось основное место обитания.