Капканы и империи - стр. 21
Удивительно, что первыми на открытия гения отзываются злодеи или душегубы. И понеслись фашисты к Николе Тесле, охотясь за его изобретениями, ан нет! Никола Тесла ненавидел их, он взял и предал огню всё, что могло пригодиться фашистам в их чёрном деле.
А Альфред Нобель, изобрётший динамит? Генералы царской армии стали задумываться, как применять изобретение Нобеля, а революционеры уже использовали его в целях убийства Александра II.
За 20 секунд «полёта» столько всего мозг выдал, напомнил!
Часть 2
В комнате находился Кургоко Атажукин – верховный князь Кабарды. Его внимание привлёк большой солнечный зайчик, появившийся на стене. Световое пятно быстро увеличивалось в размерах, озаряя всё вокруг, потом появился и я. Солнечный зайчик неспешно исчез.
Атажукин устремил свой взгляд на меня и молчал в недоумении.
– Да, – подумал я про себя, – а нервы у него крепкие!
Я находился в небольшом помещении с оконцами из бычьего пузыря. Под потолком тянулись балки, которые явно несли не эстетическую, а практическую значимость. Справа от входной двери висела и конская упряжь и плеть. В комнате стоял традиционный круглый «áна»15 на трёх ножках и вокруг него – стулья. Над входной дверью была подкова. По древнему поверью, подкова символизировала счастье. Вся утварь в помещении свидетельствовала о том, что я оказался в мужской половине дома. По стенам висели щиты и традиционные черкесские кинжалы. Казалось, что стены декорировал воин: вокруг некоторых щитов с обеих сторон помещались воинские кинжалы, а вокруг других щитов – парадно-церемониальные доспехи с кинжалами. Были ещё и детские кинжалы. Видимо, эти род Кургоко передавал из поколения в поколение, сохраняя память о предках и обучая подрастающее мужское поколение горской доблести. Висели ещё и диковинные арбалеты, напоминая о рыцарских покоях из художественных фильмов.
У одной из стен был шкаф с открытыми полками. Нижний стеллаж занимал кувшин с удивительной резьбой. Рядом, со шкафом помещалась высокая скамья (вероятно, для удобства), застелённая бурками. Это был угол воина-наездника, в данном случае – правителя Кабарды.
Кургоко Атажукин предстал передо мной мужчиной лет 50-55 в аккуратной бородке с проседью и в черкеске цвета слоновой кости.
Представляю, как нелепо я выглядел в его глазах! Костюмчик, брючки и туфли, странный рюкзак на безбородом и безусом отроке!
Я поднёс правую ладонь к сердцу, слегка наклонил голову в знак почтения и поприветствовал его на адыгском наречии: – Добрый день, уважаемый князь Кургоко Атажукин! Прибыл к Вам с позволения Всевышнего с особой миссией, – начал я.
После упоминания Всевышнего адыг, стоявший с гордой осанкой, вытянулся в струнку.
– Я ваш потомок, и я явился из будущего.
– Что?! – переспросил Атажукин. – Из будущего? Разве такое возможно?
– Да, возможно. Впервые в истории человечества возможно. И я должен услышать от Вас, что то, что вы узнаете или увидите, не покинет пределов этой комнаты, что всё останется между нами. О нашей встрече не должно быть известно никому и никогда, иначе моя миссия потеряет смысл.
Князь приложил свою правую руку к сердцу и молвил: «Слово горца!»
– Позвольте мне, потомку, выразить Вам свою благодарность за победу и восхищение Вашей беспримерной отвагой в Канжальской битве!