Капкан захлопнулся - стр. 4
– Да, Мирра Нестеровна, учительница начальных классов, в нашей же школе. Правда, постарше меня будет, и сын у неё почти взрослый. В Красногорске на рынке подрабатывает с ребятами. Я в это дело не вникаю. У меня задумка с новой книжкой в голове вызревает.
– Смотри, какой Дюма выискался! Две книжки пристроил и это в наше-то время!
– Две, да обе какие-то несерьёзные. Сами знаете, с «Зеркалом» вы помогли, а теперь Василий Степанович напомнил Рамзину, как мы на выборах у его бывшего начальника шустрили, а после гибели Орлова именно Рамзин занял место последнего. Вот он и не устоял на радостях, что, выходит, главнее него в республике никого нет. А здесь и лес, и уголь, и металл с электричеством…
Андрей заметил, что свою председательницу Союза писателей совсем заморозил, да и его подбитое ветром пальтишко не способствовало дальнейшему собеседованию на свежем воздухе. Ветлицкий вздохнул и нехотя стал намекать как бы на окончание беседы, впрочем, Мирра тоже, переступая с ноги на ногу, засобиралась:
– Ладно, давай, Андрей, закругляться. Так ты теперь в Отрадном окончательно осел? У жены или квартиру снимаете?
– Да нет, зачем снимаем, у Валентины Дмитриевны двухкомнатная.
– Хорошо. Живы будем, не помрём. Ты мне рукопись намечающейся книжки дай почитать, а то опять себе излишества «архитектурные» позволишь. Рамзин-то небось не доволен, что ты за казённые деньги всякой хреноты в книгу натащил?
– Да нет, он эту книжку и в глаза не видел. Меня другое беспокоит. Тут журналистка из «Енисея», что берёт материал из милиции для уголовной хроники, как бы между делом, нам со Старцевым объявила, что там какого-то маньяка ищут, в чёрных очках. Вот она им и вылепила: «У нас писатель один тоже в чёрных очках по улицам рассекает».
– Даже так, а сам-то что на это скажешь?
– А что я скажу. Он девчонок выслеживает, надевает очки, бьёт их и убегает. Я же, с тех пор как из тайги вернулся, всё время в очках. Сучком веко слегка повредил, когда с Германом в передрягу попал. Теперь вот побаливает глаз, и зрение подсаживается. Читать и писать много приходится: учебники, планы, рукопись опять же новую начал.
– Как назвать книгу думаешь?
– Да ещё никак. Не знаю, куда она меня вывезет. Это как Лев Толстой говорил: «Ты смотри, что моя Анна вытворила, под паровоз бросилась».
– Ладно, бывай, господин Вронский. Жене привет.
Андрей посмотрел вслед удаляющейся женщине и бойко потопал на автовокзал.
Билеты до Отрадного в кассе ещё были, хотя только на предпоследний рейс. Пока он обитался в конце жидкой очереди пассажиров, к нему подошли двое в штатском. Один постарше, степенный такой, а второй, что помоложе, нахальный и самоуверенный. Попридержав Андрея за локоть, вежливо предложили отойти в сторонку. Ветлицкий удивился, но спорить не стал. Не физиономию же они ему бить собирались. Один из незнакомцев сунул Андрею под нос милицейскую ксиву и предложил предъявить документы. Рассеянно полистав паспорт, старшой достал записную книжку и что-то в ней стал записывать. В душе у Андрея если и возникло лёгкое замешательство, то только по поводу опоздания на рейс. Заметим его нетерпение, сотрудники не стали задерживать Ветлицкого и, вернув паспорт, удалились, а пассажир из Отрадного, как только автобус вырулил из города, сразу постарался выбросить из головы недавнее недоразумение на вокзале.