Капкан на прокурора - стр. 27
За последний год столько спорных дел закрыто за “недостаточностью” улик. И, что удивительно, что их все вел Антонов. У меня преступники там, где им положено быть. Мою принципиальную позицию боятся, уважают и при этом обходят стороной. Чтобы совсем не погрязнуть во лжи и коррупции.
– Юрий Александрович, – Сан Саныч отрывается от мыслей, – тут суд вернул одно дело, которое ты вел. – Перебирает не спеша пальцами бумаги и ищет нужную.
– Какое?
– В отношении Синицына, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «в» части второй статьи сто пятнадцатой и, - тянет долгое “и”, пропуская перечисление всех статей. – Так вот, суд вернул дело, потому что ни в обвинительном заключении, ни в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого в формулировке предъявленного обвинения отсутствуют указания. Этот недостаток, как выявил суд, является неустранимым и не позволяет вынести решение по существу, а также лишает обвиняемого возможности реализовать свое право на защиту.
– Где они это выкопали?
– Там, где ты хотел зарыть улики, там и выкопали. На, ознакомься, – передает мне бумагу и кивает.
– Я никогда не скрываю улики. – Жестко отрезаю и пробегаюсь взглядом. Да как отсутствует-то? Куда они делись? Ничего не понимаю.
– Как ты со следаком проверял, Юра?
Твою мать. Хотел бы знать, как. Место прокурора растворяется, как сон под утро. За такое звездочку не дадут.
– Адвокат должен был указать. Он нарушил права обвиняемого на защиту из-за ошибок следователя и прокурора.
– Жалобу на адвоката напишешь? Насмех всех подымешь? На прокуратуре пятно.
– Да на нас уже столько пятен, что не один фэйри не вычистит. - Отмахиваюсь рукой. – Последнее дело с депутатом хотя бы.
– Ты тему-то не переводи, но там хорошая и грамотная защита адвоката.
– Вы как будто гордитесь этим. Он вор, у него на лбу написано, а вы ему подарили возможности воровать дальше.
– Юрий Александрович, вы забываетесь.
– Мы прокуратура, должны таких лиц сажать.
– Тебе бы только посадить. А если человек не виновен?
– Этот виновен.
– Обвинение без доказательств – это клевета. Мне кажется или тебя надо на переаттестацию отправить. Ты не объективен. – Сука. – Выговор тебе, на первый раз. Свободен, Домбровский.
Вот поэтому и хотелось занять это место, чтобы таких разговоров больше не было. Если это место займет Антонов, меня подставят пару раз, подведут под статью и уберут, как самого принципиального. Теперь еще дело Елисеева. Не удивлюсь, что он из той же компании, “не виновных”.
Я поднимаюсь и покидаю кабинет начальника. Внутренности колючей проволокой стягивает. Именно сейчас надо было допустить такую ошибку. Дать возможность подставить мне подножку и вылезти за этот счет.
– Юра, – окликает Лена.
– Да, – верхняя пуговица ее рубашки расстегнута, губы подкрашены, а кончик ручки зажат игриво между зубами, - я тогда позвоню вечером?
В любой другой день - возможно, но сегодня лишний щебет–утешение не хочу слышать.
– Нет, мне не по пути сегодня.
– Эм… жаль, - правда расстроилась, – может, до метро хотя бы?
– Нет. До завтра, Елена.
Отрезаю и отключаюсь. Объяснять ей ничего не обязан, как и делать так, как мне не удобно.
С тяжелыми мыслями покидаю кабинет, здание прокуратуры, эту вселенную.
Пока грею автомобиль, в зеркало заднего вида вижу, как выходит Лена и мешкает на ступеньках. А вдруг что-то поменялось… Нет.