Капкан для простушки - стр. 18
– Я пытаюсь отыскать у себя точку "джи", – произнесла я.
Лицо Рафа сразу смягчилось, даже появилась едва заметная улыбка, которую было плохо видно за пальцами у рта, за очень красивыми мужскими пальцами.
– И как успехи?
– Пока ищу. Помочь же некому. А ты знаешь, где она находится?
– Знаю. Нужно показать?
Я вспыхнула. Стоило только представить, как это все может происходить. А рисовать было из чего – спасибо Татьяне с ее откровенными фильмами и домашними занятиями. Но нет, Раф точно меня испытывал. Так и смотрел своим пристальным, пронизывающим взглядом. Мне оставалось только выдержать этот странный разговор, который сама же и начала.
– А покажи, – дерзко ответила я.
– Это было не предложение. Вопрос и только. Уж извини, но наш контракт здесь связывает мне руки, – произнес он, издеваясь надо мной еще больше.
– Что-ж, придется искать самой, – ответила ему, опуская глаза и вонзая вилку в тот же кусок штруделя.
Я обиделась? Скорее да, чем нет, потому что это подчеркивало, как недалеко я продвинулась в своих попытках стать интереснее для этого мужчины. Вернее, вообще никуда не продвинулась, хоть и сидела перед ним вся расфуфыренная в малиновом платье с низким вырезом декольте. Видно мне все еще совершенно нечем его удивить.
– Удачи, – ответил, салютуя мне чашкой с кофе. – Я в тебя верю.
***
Пропадая целыми днями на занятиях, я стала редко бывать дома. Приходила только чтобы поспать или переодеться. С соседками почти не разговаривала. В итоге они, видимо, коллективно решили, что я зазналась, что мне вообще несправедливо повезло. Однажды, придя домой, я обнаружила в шкафу некоторую свою одежду, порезанную на тряпки. В том числе и ту, которую только недавно купила вместе с Кириллом!
– Кто это сделал? – спросила у Полины, которая сидела на кухне.
Та безразлично пожала плечами. И на этом все – добровольно никто не желал признаваться, хотя смотрели так, будто пакостили все вместе. Я находила кнопки в туфлях, зато несколько раз не нашла свою зубную щетку. У меня пропадали крема и прочие вещи. Жизнь в этой квартире становилась все больше невыносимой. Жаловалась только Эльке, которая мне искренне сочувствовала, обещая поговорить с Аллой и как-то помочь решить эту проблему. Разговоры были, даже у Аллы с девочками, но результат от этого менялся не сильно. Матери же я вообще ничего не стала рассказывать из того, что касалось предложения Рафаила или моих проблем на работе. Она не поймет, отчего начнет нервничать, а значит и больше пить. Для нее у меня все хорошо. Когда в это время со мной происходили неприятные вещи. В один из дней я опаздывала на работу. Уже в коридоре наспех встряхнула туфли, теперь по привычке, и, ничего не обнаружив, быстро сунула ногу в одну из них. Вдруг под стопой что-то чавкнуло. А когда попыталась высунуть ногу, стало проблематично это сделать, потому что прилипла к подошве каким-то клеем.
В это время все девочки были на кухне. До меня донесся женский смех. Я зашла к ним в одной туфле и, жестикулируя второй, сказала:
– Узнаю, кто это сделал…
– Ой, напугала, – перебила Светка. – Хорошо, допустим, это сделала я. И что дальше? Что ты сделаешь? Побежишь жаловаться своему Рафику?
Во мне до того накипело, что я сорвалась. Подошла к Светке и огрела ее туфлей по голове. Девушка закричала и бросилась на меня, вцепилась в волосы. Я быстро оказалась на полу. Успела подставить руки под носок ее тапочка, который летел мне в лицо, и вцепилась ногтями ей в ногу, царапая кожу. Тут она наклонилась, и мне удалось поймать ее длинный хвост, за который резко дернула. Она снова вскрикнула и пихнула мою голову в сторону, как раз лбом в ножку стола. Перед глазами посыпались звезды. А в следующий момент нас окатили ледяной водой, заставляя отскочить друг от друга. Мы обменялись на прощание оскорблениями, прежде чем я все-таки ушла на работу, с шишкой и содранной кожей на лбу.