Капкан для Бешеной - стр. 47
– Это твое собственное философское наблюдение или Маргарита наболевшим делилась?
– И то, и другое, если подумать…
– А ты, значит, ей не завидовала?
– Да как-то нет…
– А вот это ты как объясняешь? – Даша перевернула заранее вынутую из папки фотографию, где обе красотки, живая и мертвая, сидели в голом виде и превосходном настроении. – Часом, не поигрывали в лесбос?
Вот тут обретшую было уверенность в себе Ниночку немножко проняло – не особенно, но все-таки. Покраснела слегка, кинула беспокойный взгляд на усердно склонившегося над протоколом Костю.
– Не тушуйся, – примирительно сказала Даша. – Статьи, ежели добровольно, как-то не предусмотрено… А мы тут всякое повидали.
– Да это сплошные приколы…
– А точнее?
– Ну, неудобно…
– Мы насчет чего договаривались? – спросила Даша посуше.
– Взяли и снялись ради прикола. У нее в квартире. Ну, если откровенно… Ритка была повернута на Мерилин Монро, вы уже сами, наверное, знаете. Такой тихий шиз. Если что-то делала в свое время Мерилин – Ритка непременно должна была то же самое старательно повторить или хотя бы попробовать. Больше всего она как раз комплексовала из-за кино – ей самой ни за что было не пробиться в кино, не тот полет… Вот. А однажды она где-то прочитала, что Мерилин пару раз пробовала лесбос – ну, и загорелась со всем пылом. А кто у нее под рукой? Я, естественно. Вот и уговорила попробовать – после второй бутылки и второго золотого колечка. Не в колечках дело, на меня тоже озорное настроение нахлынуло – взять и попробовать, что в этом такого есть… только ничего не получилось, обе добросовестно старались-старались, но потом стало окончательно ясно, что по жизни мы с ней не лесбиянки. Ухохотались обе, возились, как дуры, тем и кончилось. Она потом, правда, немного комплексовала, но я ее убедила, что насчет Мерилин и ее лесбийского опыта могли быть понаписаны сплошные враки… Я и правда так думаю. Ритка и снотворное пробовала глотать кстати и некстати, потому что Мерилин пила, и замуж за этого обормота из «Шемрока» одно время собиралась…
Она разговорилась, болтала много и охотно. Костя порой не успевал записывать. Однако чем больше Ниночка выкладывала, тем скучнее Даше становилось – с профессиональной точки зрения. Ничем не примечательная жизнь провинциального «высшего света», старательно подражавшего то ли столичному стилю, то ли дешевым кинофильмам, – роскошные дачи, шашлычки-коньячок, катера и таежные полянки, кто-то кому-то по пьянке украдкой распорол ножницами плавки, кого-то принялись в шутку топить в бассейне и едва не закупали до смерти, две бомондовых бабенки вцепились друг другу в волосы, что твои дешевки с привокзальной площади, один весьма известный кандидат в депутаты спьяну облевал цепную овчарку, за что и был ею качественно потрепан с последующим вызовом «скорой» и долгим лечением покусанного зада… И все же Даша терпеливо слушала, надеясь, что выцепит нечто полезное, способное пролить свет или просто ухватить не замеченную прежде ниточку…
Убедившись, что ничего подобного не дождется, какое-то время слушала просто по инерции – и, когда представилась возможность ненавязчиво прервать, подняла руку:
– Ладно, хватит… что-то я уже скучать начала… – и достала очередную фотографию, потом вторую, третью. – А вот эту дачку ты, часом, не узнаешь?