Капкан чувств для миллиардера - стр. 29

Последующие сорок минут чуть ли не с открытым ртом слушаю исчерпывающую информацию об их создании. Как они вместе играют, веселятся, рисуют и даже поют. Время пролетает незаметно. Так интересно, что я отпускать Эмму не хочу даже после окончания обеденного перерыва. Подытоживает Эмма рассказом о том, что они не разрешают иметь Тиль неограниченный доступ к сети, потому что её психика не готова.

– Вы первый, кому я рассказала так детально, даже исчерпывающе, – произносит Эмма со сверкающими глазами. – Обычно, когда спрашивают, чем я занимаюсь в свободное от работы и учебы время, говорю, что обогащаю искусственный интеллект.

Тимур

– Какой-то ты слишком довольный. Мне аж завидно становится, – Кир падает на диван по правую сторону от меня. – Я готов, можешь начинать меня благодарить.

– Тебя прикопать бы под любимой яблоней мамы не помешало, а не благодарить, – произношу, на удивление, беззлобно.

Я остался доволен результатом его авантюры, но знать брату об этом не стоит. Как и то, что до трех часов ночи мы с Эммой переписывались.

Переписка вышла не слишком оживленной, но сообщений пятьдесят, думаю, набежало. Я работал, Эмма со своим творением детские сказки смотрела. Параллельно, время от времени мы обменивались сообщениями, «болтая» в них обо всем на свете, начиная от её отношения к тому или иному предмету, заканчивая её рекомендациями о проведении внутреннего аудита информационной безопасности холдинга.

В приступе галантности по утру, когда Эмма прислала сообщение с пожеланием хорошего дня и извинениями за то, что не ответила ночью, потому что уснула, я вызвал ей такси. Смущенные благодарности в её исполнении были последними сообщениями, которые я получил от неё в шесть утра.

Последние десять часов я только об этом «приключении» и думаю. Обычно моё общение с женщинами слишком эмоциональным трудно назвать. Как только мне начинает казаться, что они заходят в своем влечении слишком далеко, мы перестаем общаться.

С этой молоденькой девочкой так не выходит. От одной мысли, что она по темноте поедет из рабочей квартиры к себе домой, мне отчего-то стало не по себе.

– Да ну брось! – Кирилл от души веселится. – Ты рожу свою видел? Алина, есть зеркальце? – обращается к бывшей супруге, которая только что появилась в столовой.

– Кирилл, отстань от него, – Алина, когда мы с братом цепляемся, всегда принимает мою сторону.

– Да он же на маньяка похож. Я серьезно, Тимур. Ты на маньяка похож, – снова впивается взглядом в моё лицо. – Словно тебе удалось десяток человек завалить, и никто не узнал об этом. Тщеславие, гордыня – это грехи, брат мой.

Настроение настолько хорошее, что я, поднимаясь с дивана, всего лишь несильно хлопаю его по затылку ладонью, чтобы не умничал слишком.

– Не надумывай лишнего. Толковые девушки. Твоим первоклассным специалистам будет чему у них поучиться.

Войдя на кухню, застаю там родителей. Они традиционно готовят в четыре руки. Собирая нас у себя каждую неделю, мама отказывается от нашей помощи – разрешено только помогать на стол накрывать.

Сколько себя помню, совместные ужины хотя бы раз в месяц организовывались. Не регулярно на них я присутствовал только во время учебы в военном училище и несколько лет после, пока был военным. Все остальные причины не являлись существенными. Сам отец, находясь в длительных командировках, прилетал на день, чтобы поужинать с нами. Как после этого можно было нам не явиться?