Капитан Волков. Назад в СССР - стр. 9
Молодой, не больше тридцати. Серый костюм. Такие же свободные, как и у других, брюки, пиджак, шляпа. Рубашка без воротника. Просто белая. Лицо… Ну, наверное, мужественное. Я хрен его знает, как определять мужские лица. Слава Богу, никогда этой темой не интересовался. Взгляд цепкий, пожалуй, даже опасный. Короче, ничего так мужик, серьезный, хоть и молодой. Вот только это ни черта не я! Даже не рядом.
– Товарищ капитан, вы скажите, если что-то не так. Я просто не пойму. Мы ведь с вами еще в поезде договорились, что вместе отправимся в отдел по борьбе с бандитизмом, к этому их майору Сироте́. Ну, помните? Когда вы купе перепутали и ко мне попали. Репутация у него сами знаете. Свои боятся, не то, чтоб бандиты. Ну, и оно вдвоем как-то сподручнее. Вы, тем более, сразу сообразили насчет одёжки. – Парень многозначительно обвёл взглядом мой костюм. – Оно правильно. То, что нам предстоит… Надо не привлекать внимания. А я… У меня просто и нет другого. Вот, только форма. Думаю, майор с меня стружку снимет за такое явление.
Я слушал, как без остановки талдычит этот тип, и попутно продолжал разглядывать свое отражение. Что за ерунда? В который раз задаю один и тот же вопрос. Что, твою мать, за ерунда? Почему вместо привычного лица я вижу какого-то левого человека, да еще лет на десять моложе меня? Это ведь не глюки?
Я осторожно ущипнул себя за бедро. Даже сквозь ткань штанов было больно. Очень больно. Не глюк, значит… Ничего не исчезло, не пропало. Ну, и не сон, соответственно.
– Так что? Идем? – Парень, высказавшись, поправил головной убор и посмотрел на меня вопросительно.
Я молча сунул руку в карман. Туда, где лежало то самое удостоверение. Вынул его. Открыл. Ну… Фото, конечно, такое себе. На нем сам себя не узнаешь. Качество просто отвратительнейшее. Потом прочел, что написано в графах с личными данными. Волков Денис Сергеевич… Звание, где служил… все это просмотрел мельком. Но зато уставился на год, указанный в документе. Это прикол? Повернулся к парню в форме и слегка дрогнувшим голосом спросил:
– Какой сейчас год?
– Эх… Черт… Контузия, да? У меня тоже иной раз бывает. В ушах звенит и грохот, прямо как тогда… Рвануло между мной и нашим капитаном. Я жив остался. Сам не знаю, как. А он…
– Год какой? – Повторил я с напором.
– Дык 1946, знамо дело. Июнь пока что. – Ответил этот товарищ.
Я стоял молча, не зная, что сказать в ответ. Хотя, нет. Что сказать я знал. Твою мать! Сука! Да как так?! Идите на хер!
Вот такие приблизительно фразы вертелись в моей голове. Но я все равно не произносил ни слова. Почему? Да потому что вдруг очень четко, очень ясно осознал, парень ни черта не шутит. И мне это все не мерещится. То, что я вижу вокруг, это – настоящее.
– Идемте, товарищ капитан. А то нам этот Сирота́ устроит головомойку. Уже отметимся, обозначимся, задачу в подробностях узнаем. Да хотелось бы где-нибудь остановиться. Уморила дорога. Я же прямиком из… – Парень замолчал, глядя на меня с тревогой. – Вам нехорошо?
– Мне? – Я нервно хохотнул. – Очень хорошо. Даже отлично. Я прямо в восторге! Ну… Идем… Куда там нам надо?
– Да к начальнику отдела по борьбе с бандитизмом. – В который раз повторил этот бедолага. Мне кажется, он начал сомневаться в моей адекватности. Впрочем, он только начал, а я уже уверился в ее отсутствии.