Капитан Невельской - стр. 71
– Петр Васильевич, тяжелое впечатление произвел на меня Охотск, – говорил Невельской своему старшему офицеру, возвратившись на судно. – Лярский живет барином, с лакеями, а люди у него мрут от голода и болезней.
– Не оставляйте, Геннадий Иванович, здесь судно на зимовку, – сказал Казакевич. – Просите губернатора… Порт нездоровый совершенно.
– Да я уж и то заказал сегодня гафель у Лярского.
– А он спросил тебя, зачем?
– Он, кажется, обалдел, но ничего не сказал. Он, видно, хочет рассовать нашу команду по своим гнилым посудинам. А что это за флотилия! Что за порт! А в отлив суда, если не войдут в затон, лежат на суше! Какова бухта! Не для этого мы с вами выбирали людей в Кронштадте. Уж я бы ему сказал, только раньше времени не хочу бередить… Он, кажется, видит во мне этакого ревизора, и я не хочу огорчать его.
– Да, разочаровывать раньше времени не надо! – Оба приятеля невесело рассмеялись. Петр Васильевич был спокоен.
– Но куда? Куда? Хорошо бы, конечно, в Аян, к Завойко, хоть он и терпеть меня не может. Но Аян в главном нехорош. Открыт ветру, и судно там осенью разобьет.
– На Гавайи, Геннадий Иванович, к Камехамехе.
– Нет, Петр Васильевич! Уж если зимовать, то на Камчатке. Надо приучаться к зимовке в своих портах. Там прекрасная удобная стоянка, без всяких неожиданностей вроде весеннего разлива и ледохода. Да и порт без болезней. А здоровый ли порт в Гонолулу, этого тоже никто не знает. И знаете, ведь если судно пойдет на зимовку в другой порт, Лярский должен будет выдать Шарипову вперед все продукты по норме. Тут уж экономить ему не удастся. А то он будет морить людей голодом. За чей-то счет содержит он все эти бильярдные и лакеев, не с жалованья же! А тут губернатор прикажет ему выдать сразу все, и продукты будут. Присылает же ему казна.
– Лярский вскипятится? Ему это сильно не понравится.
– Нет, он ничего не сделает, – ответил капитан.
– А вы знаете, Иван Васильевич, – сказал Невельской на другой день Лярскому, – я решил «Байкала» на зимовку здесь не оставлять.
Лярский ужаснулся. Он пытался спорить, но Невельской сказал спокойно, что об этом будет прислано распоряжение губернатора, и если хоть один матрос будет взят из экипажа «Байкала» на другое судно, то за это придется отвечать.
Лярский впал в гнев и стал разглагольствовать о том, что ему не доверяют, когда он намерен сделать все возможное для матросов, и что его право распоряжаться ими.
Невельской ответил, что судно вообще не должно зимовать в Охотске. Теперь роли переменились. Загорячился капитан, а Лярский сидел огорченный. Разговор шел в каюте капитана. Присутствовал Казакевич и тоже насел на Лярского, помянувши, как бы между прочим, что экипаж этот составлен из матросов «Авроры» и что в Петербурге заботятся о его сохранении.
Лярский повесил голову. Протестовать он не смел. «Так вот зачем ему нужен был гафель», – думал он.
После долгих споров Лярский наконец смирился и обещал подготовить «Байкал» к плаванью. Но сначала он хотел получить об этом распоряжение из Якутска от Муравьева.
– Время хотите упустить? – резко сказал Невельской. – Вы не верите моему слову, что распоряжение будет?
– Так не от меня зависит, – попытался оправдаться струсивший Лярский.
Наконец он дал слово, что начнет подготовку незамедлительно.