Каньон Холодных Сердец - стр. 54
– Ты заставил нас слегка потрепыхаться.
– Почему… здесь… так темно? – спросил Тодд. – Попроси кого-нибудь включить свет.
– Все будет хорошо, приятель.
– Донни. Пожалуйста. Включи свет.
– Он включен, малыш. Все дело в том, что лицо у тебя забинтовано. Но с тобой все будет хорошо.
Лицо забинтовано…
Память постепенно стала возвращаться к Тодду. Он вспомнил события последних дней. Вспомнил, что собирался лечь под нож доктора Берроуза, который должен был подвергнуть его большой операции.
Последнее, что запечатлелось у него в памяти, были слова хирурга, который попросил его сосчитать в обратном порядке от десяти до одного. Считая и одновременно разглядывая улыбающееся лицо Берроуза, олицетворявшее само спокойствие, Тодд пытался угадать, какую работу произвел над своей внешностью доктор. Несомненно, в первую очередь изменения претерпел нос. А также морщинки вокруг глаз, которые…
– Вы считаете, Тодд? – осведомился Берроуз.
– Десять, девять, восемь…
Должно быть, потом шло семь. Но этого Тодд уже не помнил. Лекарства увлекли его в своего рода райский утолок, опустошенный и мрачный.
Теперь же он возвратился из этого странного, лишенного сновидений места. С ним рядом находился Донни, который прибыл из Техаса. Но почему? И почему – бинты? Зачем? Берроуз ничего не говорил о бинтах.
– У меня во рту пересохло, – шепнул Тодд.
– Погоди, парень, я мигом, – ласково ответил Донни. – Сейчас позову медсестру.
– Я был бы не прочь взбодриться… глоточком водки.
Донни тихонько прыснул.
– Попробуем организовать.
Тодд слышал, как брат встал и пошел к двери кликнуть сестру. Сознание в любую минуту могло его покинуть, и он ощущал, как вновь проваливается в пустоту, из которой его только что вытащил голос Донни, но теперь она не казалась ему такой благостной и приятной, как несколько минут назад. Тоддом овладело беспокойство; он пытался уцепиться за реальный мир, по крайней мере, до тех пор, пока не выяснит, что с ним произошло.
– Где ты? – крикнул он брату. – Донни? Куда ты подевался?
Раздались поспешные шаги в его направлении.
– Я здесь, малыш. – Донни говорил таким ласковым тоном, какого Тодд никогда прежде от брата не слышал.
– Берроуз не говорил мне, что будет вот так.
– Тебе не стоит волноваться, правда-правда, – ответил Донни. Хотя Тодд и находился в полусознательном состоянии, он все же был способен отличить ложь от правды.
– Ты не слишком хороший актер, – произнес он.
– Только для семейного просмотра, – увернулся от ответа Донни, сжав руку Тодда. – Шучу.
– Да… да… – Едва он произнес это, как его переносицу пронзил приступ боли, которая распространилась в обе стороны по всему лицу и мгновенно переросла в мучительную агонию. – Господи! – задыхаясь, выпалил он. – Господи, избавь меня от этого.
Он почувствовал, как рука Донни покинула его; похоже, брат бросился в коридор, потому что оттуда донесся его громкий, исполненный отчаяния крик:
– Кто-нибудь сюда! На помощь! Господи! Скорей!
Голос Донни несколько унял волну страха. Тодд поднял руку к лицу, но бинты обвивали его голову так туго и плотно, словно были к ней приклеены. Он стал жадно глотать ртом воздух. Ему казалось, он умрет, если сию же минуту не сорвет со своего лица проклятую повязку. Задыхаясь, Тодд принялся сдирать ее ногтями. Ему позарез нужен был воздух.