Канцлер - стр. 33
Я рассмеялся вспомнив, что прозвище – это стало названием для боевого шлема. Одного из самых популярных у солдат.
– А ты смог стать его другом, да и потом поспособствовал его коммуникабельности.
Коснувшись ступнёй ковра с толстым ворсом на полу, я провёл её туда-сюда. Это действие всегда доставляло мне удовольствие.
– Я? Коммуникабельности? Что-то не замечал.
– А тебе и не надо, – оборвала меня полковник. – Теперь что касается людей из твоей команды. Знаешь я всегда считала, что ты счастливчик.
Я было вскинулся, чтобы возразить, но женщина резким жестом остановила меня.
– В случившемся с твоей супругой ты не виноват. И Алексей, если ты всё ещё продолжаешь винить себя, я очень в тебе разочаруюсь. Думаю, случай с генералом Калбазовым помог выпустить пар. Тебе стало легче?
Прислушавшись к себе, я согласно кивнул. А ведь и правда мне стало легче. Грызущая меня пару лет досада будто улетучилась. В чем причина? Неужели в разбитых мордах этих уродов, называющих себя офицерами? Или дело в другом?
– Отлично. К тому же ты поступил как мужчина. Хотя и глупо.
Дальше говорить об этом я не хотел. Психоаналитик мне был точно не нужен.
– Так что касается моих людей?
– Да, извини, – Мария Николаевна снова откинулась на спинку кресла. – Я тщательно проверила всех, так же как буду проверять и других. Крот в «Беннигсене» недопустим. «Кукушке» можешь доверять безоговорочно. Она обязана мне жизнью… и я ей.
Знаменская помолчала дольше чем следовало в таком случае. Для себя я на всякий случай сделал в голове заметку. Мало ли вдруг пригодится.
– Знаешь как Копалыч твой попал в армию? – спросила она когда я вот-вот готов был сам нарушить затянувшееся молчание.
– В личном деле ничего об этом не было.
– Верно. Но ты должен знать, что он избежал тюрьмы попросившись на передовую.
Копалыч-Фомин мне нравился и я уже был готов защищать его перед Знаменской. Хорошо, что не потребовалось.
– А что он сделал?
– Зарезал человека.
– Этот человек был невиновен?
– Определённо нет.
– Тогда мне плевать.
– Хорошо, – тут же согласилась со мной полковник и кажется я смог различить улыбку на её лице. – Кстати, Мамонтов отличное приобретение. Он тебя ещё удивит.
– Лишь бы приятно.
– У Фрунзе могут быть проблемки со здоровьем, прими это к сведению, но не использовать его глупо. Он классный снайпер. Настоящий охотник. Почти как Паша Баранов.
Вспомнив Пашку, я почувствовал внутри груди тепло. Тут же в голове появился образ Корсакова, Бутеруса, Петровой, покойных Неприведибеды, Кирпичёва и Женьки Зобуна.
– И ещё эта Светлана…
– Бородина?
– Да. Просто очень хорошая и отважная девочка. Перенесла столько сколько не каждому ветерану выпадает, – в тоне полковника появились эмоции. – Знай, иногда она склонна к безрассудству. Не считает свою жизнь ценной. Береги её.
Это я и без подсказок понял. В бою у нашей Жанны Дарк бесенята в глазах плясали. Иногда её надо было одёргивать.
– Горелов, Лексин, Мальцев с ними всё ясно. Я лично отобрала их для тебя, – снова подалась вперёд полковник и я почувствовал запах дорогих духов таких знакомых, что сердце заныло. – Сергеев, Кирсанов, Никитский обстрелянные ветераны с такими не пропадёшь.
Свежесть фруктов и ягод сочетается с нежной сладостью белой фрезии, розы и ландыша. Духи «Елизавета» такими же пользовалась Люда.