Камешек в жерновах - стр. 12

Трудная дорога не располагала к разговорам. Порой Сашу казалось, что камни, по которым ступал крошечный отряд Леганда, вовсе забыли о существовании каких-либо элбанов. Не единожды путь преграждали непроходимые скалы, бескрайние осыпи и завалы, глубокие ущелья, на дне которых бурлили своенравные притоки сначала Инга, потом Маны. Каждый ли давался ценой непрекращающихся усилий. Леганд постепенно мрачнел: дорога, которую он считал нелегкой, представала непроходимой.

– Знаете, чем жизнь отличается от сказок, что рассказывают матери маленьким элбанам на ночь? – негромко спросила Линга, когда на пятый день пути путники были так вымотаны, что остановились на отдых уже в полдень.

– Это просто, – задумался Тиир. – Хотя, может быть, в Эл-Лиа рассказывают вовсе не те сказки, что в Дарджи. В сказках все дороги короче. Как бы далеко путник ни собирался, вся дорога описывается несколькими словами. Например, «не через год, не через два, не через три, а через время и вовремя добрался удалой воин до прекрасной девушки»!

– Сказки всегда кончаются хорошо, – заметил Саш, подбрасывая веточки в жиденький костерок.

– Сказки заканчиваются, – устало улыбнулся Леганд. – А жизнь не кончается никогда.

– Сейчас мне так не кажется, – вздохнула Линга. – Но дело в другом. Небо в сказках не бывает серым, а наяву оно такое, что глаз поднимать не хочется. Боюсь, что однажды оно почернеет.

– Не должно, – не согласился Леганд. – Но мне тоже не по себе. Когда черная смерть ринулась на просторы Эл-Айрана, небо было почти таким же.

– Что такое этот дымный меч? – спросил Тиир.

– А что такое свет Эла? – в ответ спросил Леганд. – Не тот, что оказался магической змейкой невиданной силы, а настоящий, помоги вам Эл хоть на миг почувствовать его лучи! Как ответить? Если от дымного меча небо теряет свой цвет, тогда вы ничего не знаете о том, каким небо должно быть на самом деле, потому что первый раз оно поблекло, когда погас огонь Эла в прекрасном Асе!

– Агнран говорил, что огонь Эла – это его любовь, – вдруг сказала Линга.

– Агнран не видел огня Эла, – вздохнул Леганд. – Он передает словами то, что когда-то жители Эл-Лиа чувствовали своими сердцами.

– В таком случае дымный меч нечто противоположное, – помрачнел Тиир. – Может быть, нам следовало сначала сразиться с демоном, а уж потом идти к Башне страха?

– Нет, – твердо сказал Леганд. – Мы все делаем правильно. Не знаю, сможем ли мы победить демона, но уж опередить его должны. Что-то мне подсказывает, что дымный меч в руках Иллы – это большая беда, но еще не конец Эл-Лиа.

– В любом случае нам следует поспешить, – выпрямился Саш, вгляделся в отвесные кручи, которые не благоволили к путникам. – Правда, в этих скалах, спеши не спеши, мы и за месяц до озера Антара не доберемся.

– Доберемся, – уверенно сказал Леганд. – За распадком свернем к востоку и выйдем к берегу Маны. Тропа пойдет вдоль реки. Там не то что пеший, и конный проберется. Только вот с левого берега нас будет видно, тракт от Урд-Ана к Ари-Гарду тоже подходит к самой реке. Вся надежда, что там не будет слишком много путников.

Оправдаться надеждам было не суждено. Друзья вышли к бурлящей Мане уже в темноте, укрылись в скалах, но костер разжигать не стали. Костры горели на противоположной стороне. Даже сквозь шум воды были слышны крики на другом берегу. Тиир спустился к самой воде и долго стоял, вслушиваясь, затем вернулся и возбужденно взъерошил волосы: