Камергерский переулок - стр. 43
– А-а! – махнул рукой Каморзин, – Чтоб девчонки не насмешничали… И так уж они…
– Понятно, – кивнул Соломатин.
– А реликвию, – в голосе Павла Степановича возникла твердость, – я установлю на даче. Пусть кто-то ехидничать станет, а кто-то пальцем у виска покрутит, но решения я не отменю… У меня место есть хорошее, там береза и елочка молоденькая, под ними и поставлю… Вот, Андрей Антонович, взгляни на рисунок…
– Береза и елочка – это хорошо, – сказал Соломатин на всякий случай.
– Реставрировать бочку я не буду… как тело цилиндрическое… нет… Еще рассыпется… Да и глупо было бы. На всех участках у нас стоят обязательные бочки для пожарных нужд. К тому же металлическая плоскость с углами и изломами куда живописнее… На мой вкус…
– Согласен с вами, – сказал Соломатин всерьез. – И сам Малевич вас бы поддержал.
– Хоть бы и Церетели, – бросил Каморзин и продолжил: – А вот с постаментом выходит большая заковыка. Или с пъедесталом. Как оно вернее-то?
– Можно и так, а можно и эдак.
– Вот тут и фортель-мортель. Из чего делать основание? Для реликвии. Бронза и мрамор для Сергея Александровича совершенно не годятся. Они были милы горлапану-главарю, хотя тот лукавил и отрекался от многих пудов цветного металла… Хороши были бы дерево или валун. Но валунов у нас в окрестностях нет. Ствол-то, хоть и дубовый, я найду, колодину, чтобы в нее пластину бочки вместить, я сооружу. Просмолю ее, лет на семьдесят хватит. Но ведь и колодину надо во что-нибудь вместить. Котлован для нее засыпать и низ ее обложить, скажем, простым камнем…
– Булыжником, например, – предположил Соломатин.
– Да ты что, Андрей Антонович! Окстись! – воскликнул Каморзин. – Булыжником! Булыжник опять же для Владимира Владимировича!
– Действительно, – согласился Соломатин. – Не подумал я.
– Уж лучше кирпичом обыкновенным. Из кирпичей ведь и в селах дома ставили.
– И церкви…
– Вот-вот! – воодушевлялся Каморзин. – Только раствор тут нужен особенный, как для тех церквей, на яйцах, что ли, или на меду, узнаю у реставраторов… Значит, ты советуешь кирпичи…
«Помилуйте, Павел Степанович, какие я вам могу дать советы!» – хотел было заявить Соломатин, но промолчал. В советах не было у Каморзина надобностей. Все он решил, все обмозговал. Но не мог он уже держать запертой в узилищах собственной натуры благую мысль, ему нетерпелось объявить человечеству о приготовлении им мемориала. Стало быть, одинок был Павел Степанович Каморзин и при том неуверен в себе. Необходим ему стал доверительный разговор с Соломатиным, относительно которого он, возможно, находился в заблуждениях. Вот и пригодилась масленица…
– У меня на даче – на чердаке и в чулане, – продолжил Каморзин, – хлам всякий. Бытовой антиквариат. От стариков моих. Керосинка там есть и примус двадцатых годов…ровесники бочки… Взять да и поставить их по бокам… А?
Соломатин промолчал.
– Вот и я так подумал! – быстро заговорил Каморзин. – Приземление получится… Даже смешно может выйти… А так пластина и стелой смотреться будет…
– Наверное, – пробормотал Соломатин.
– А что в шкатулке-то лежало? – спросил Каморзин.
– В какой шкатулке? – удивился Соломатин.
– Ну как же! Ну хотя бы не в шкатулке, – сказал Каморзин, – В коробке, может быть, или в футляре, или в пенале… Я и сам тогда не разглядел толком, в Средне-Кисловском… Что там было-то?