Каменное сердце - стр. 68
– Нет, Эммануэль, – проговорила Эллен, хватая его за плечо. – Это мой друг, мастер Шардлейк. Он пришел, чтобы повидаться со мной.
В словах ее звучала гордость.
– Я же выплатил все, что мог, сэр! – ломая пальцы, сообщил мне этот несчастный. Он отодвинулся от меня подальше, приходя во все большее волнение. – Дело мое погибло, у меня осталась только та одежда, что на мне и в этом свертке. Суд разрешил мне пользоваться ею, они послали ее…
Я поднял руку в умиротворяющем жесте:
– Сэр, я пришел сюда, чтобы поговорить с Эллен. О вас мне совершенно ничего не известно…
– Все вы обманываете меня. Даже король своим ненастоящим серебром. Я видел его. A все мое подлинное серебро забрали!
– Пэлин! – позвала Феттиплейс, так как Эммануэль вырвался из ее рук и бросился к двери. Немедленно появившийся молодой человек крепко схватил беглеца.
– Пойдем-ка, дружище, – проворчал он. – Пойдем, полежим. Никто за тобой не гонится.
Он повел плачущего больного прочь, а я повернулся к Эллен. Она с ужасом смотрела на мою шею:
– Мэтью, что с тобой произошло?
– Попытка ограбления. Ничего страшного, – добавил я непринужденным тоном.
– Спасибо вам за посещение. Ведь с прошлого не прошло и четырех дней. – Женщина снова улыбнулась.
– Я хочу кое о чем расспросить тебя, – решил я сразу перейти к делу. – Однако Шоумс говорил, что ты должна подписать для него какую-то бумагу.
– Да, вот она, расписка за скудные пожитки мастера Эммануэля. Он не подписал ее, и потому это придется сделать мне.
Так моя подруга и поступила, выведя свое имя элегантным округлым почерком, подтверждавшим, что она получила кое-какое образование.
После того, как пациентка возвратила бумагу и перо в контору Шоумса, я последовал за ней по длинному коридору в ее комнату. На Эллен было то же самое голубое платье, что и в среду, и я заметил, что оно протерлось в нескольких местах. Мы миновали помещение, где жил жирный пожилой джентльмен, полагавший, что именно он и является королем. Дверь в его комнату была приоткрыта, и один из надзирателей менял покрывавший каменный пол тростник, прикрыв нос куском ткани, чтобы избавить себя от густой вони, которую распространяли старые подстилки, наваленные грудой в углу. Сам старик в бумажной короне сидел на комоде, укрываясь потрепанным покрывалом. Он с каменным выражением взирал перед собой, пренебрегая мимо идущими простыми смертными.
Мы вошли в комнату Эллен. Как обычно, она села на свою постель, а я остался стоять.
– Бедный мастер Эммануэль, – сказала она с печалью. – Еще в прошлом году он был процветающим джентльменом, торговцем зерном. Но после денежной реформы он принял платеж за крупную партию зерна новой монетой и понес огромные убытки. Он попытался скрыть этот факт за счет займа, но потерял свое дело. А с ним и разум.
Я посмотрел на нее:
– Ты ведь переживаешь за здешних больных, правда, Эллен?
– Кому-то приходится заботиться о тех, о ком больше позаботиться некому, – печально улыбнулась женщина.
– В данный момент я пытаюсь помочь одному молодому человеку, о котором также некому позаботиться, – рассказал я и, помедлив, добавил: – И для этого мне придется на некоторое время уехать из города.
Мисс Феттиплейс выпрямила спину, и на лице ее появилась тревога:
– Куда? И надолго?
– В Хэмпшир, получить показания. На неделю, быть может, или чуть больше.