Каменное сердце для дракона - стр. 49

— Нет, нет, не смей, – поверить не могла, но я видела перед собой растерянного Йохана Ван дер Карамана. Хотела представить как он носился туда сюда змейкой с ножками, когда думал, что я каменной стану, чтобы не чувствовать это его совершенно обескураживающее беспокойство, но не смогла. — Пусть всё идёт своим чередом.

— Я буду выходить из комнаты и пускать тебя в свою голову, но когда я в спальне и в ванной комнате, не смей лезть ко мне, – проговорила я, чтобы отвлечься.

Он ухмыльнулся, глядя мне в глаза.

— А как же платье тебе зашнуровывать и косы заплетать?

— Это можно делать и здесь! – парировала я. — Чьи это наряды?

Герцог мой слегка нахмурился, потом кажется хотел съесть что-то, но едва потянулся, замер, передумал.

— Моей матери.

— Её нет?

— Она умерла. Заболела.

— Ты не смог ей помочь? – и в нём была эта тяжесть. Такая глубокая. Рана. Сильная. Болело.

— Нет, – ответил Йохан. — Эту хворь нельзя лечить магией. Я пытался.

— Это мир… вы извели его, – я подняла глаза на него, мы сцепились взглядами. И я тонула в этом. Его переливающейся всеми цветами магии. — Он даёт вам, а вы только берёте и берёте, но ничего не даёте взамен. Истощаете его, а он никак не может докричатся до вас. А я слышу его крик, он даёт мне сил, не делясь с вами, потому что он бы всех вас извёл, как паразитов, которые мешают ему дышать, стискивая льдом безразличия и алчности, даже это простое — снег, тишина зимы… но ты не согласен, тебе не вовремя, ты хочешь управлять этим, но не в силах, злишься, своей силой давишь, прижимаешь, а он подчиняется, потому что боится, а дальше… дальше только пустота.

Оно тянуло меня. Снова. На дно, вглубь. Оттуда дороги назад нет.

— Кириана, перестань, — громыхнул Йохан, а я уже в который раз вынырнула из этого морока, что поглощал меня.

По щекам текли слёзы.

10. Глава 10. Йохан

Да она с ума сошла!

Внутри клокотала ярость. Я не знал, что со мной происходило. Могу с уверенностью сказать — такого со мной никогда не было.

Но с этой рыжей ведьмой постоянно!

Взрывать, рубить, уничтожать, кромсать! Убивать!

На самом деле, я достаточно миролюбивый. Война — это точно не про меня, хотя, конечно, всякое испытал на своем недолгом веку. Относительно магов и герцогов я весьма молод — мне всего семьдесят семь календарных зим. Кто ж знал, что мой родитель представится, когда мне еще пятьдесят было. И вот приходилось теперь каждый год появляться на королевском собрании среди умудренных опытом магов, которые жили по половине тысячезимия. Раньше, когда можно было определять лето, годы мы исчисляли именно ими, но теперь в расчет пошли зимы.

Так вот. Я молодой вполне себе миролюбивый герцог Ван дер Караман превращался в чудовище рядом с этой женщиной!

И чем больше она говорила страшных вещей, тем больше хотелось убивать!

Но не ее. Ее хотелось сжать, закрутиться вокруг нее, спрятать в себе ото всех, прикрыть ее, чтобы никто-никто и никогда-никогда не причинил ей никакой боли.

Она пряталась в мороке и тьме. А я… я хотел быть этой тьмой для нее. Проникнуть в ее мысли, исцелить от горечи, сделаться частью нее. Это… невыносимо мучительно держаться от нее на расстоянии.

Каждый миг я рвал в себе порывы дотронуться, коснуться.

А теперь она говорит, что в том мире ей не жить нормально. Придется магию и тьму прятать все время. Как ее можно спрятать? Ради чего? Что такого замечательного в ее мире? Почему ее так тянуло туда?