Камень в моей руке - стр. 9

– Да ладно, – буркнул я. – Зря вы одни гуляете. Хочешь, до дома провожу, чтобы точно никто не пристал?

– Вот еще, сами справимся, – отрезала гордячка. Однако малышка, несмотря на все уговоры, наотрез отказалась выпустить мою ладонь. Ее некрасивое личико снова скуксилось в плаксивую гримасу.

– У-у-у, мелкая козявка! – прикрикнула старшая, теряя терпение.

Мы выбрались к аллее. Девчонка, похоже, была рассержена не на шутку и шла, не оглядываясь. Я уныло плелся следом, волоча повисшую на рукаве малявку. Она беспрестанно что-то трещала, но я с трудом разбирал ее птичий язык. К тому же она то и дело останавливалась и замирала, рассматривая какой-нибудь цветок или насекомое – приходилось дергать ее за руку, чтобы вывести из странного ступора.

Заметив, что мы безнадежно отстаем, рыжеволосая немного сбавила темп. Но мои попытки завязать разговор игнорировала напрочь. Пришлось пойти окольным путем.

– Тебя как зовут, принцесса? – спросил я малявку.

– Ан-ни-ка, – расцвела она.

– А я – Крис, – нарочито громко и четко сказал я.

– Лис, – пролепетала она.

– Нет, Крис.

– Лис, – повторила она, завороженно глядя на меня.

Ну и ладно, Лис – так Лис, подумал я. Прикольно даже.

– А твою подружку? – продолжал допытываться я.

– Нет.

– Что нет?

– Не под-лужка. Сист-ла.

– Она – твоя сестра?! – опешил я. Дело было, конечно, не только в том, что они были совсем не похожи. Просто ни у одного из моих приятелей не было брата или сестры.

– Да. Хайди.

– А где твой дом, Анника, далеко еще?

– Почти пришли! – вклинилась Хайди. – Анника, скажи Крису: «Пока-пока!». Ну же!

Так-так, эта рыжая гордячка все-таки запомнила мое имя. Но Анника и не думала отпускать мою руку. Наконец, мы вышли на тихую улочку и остановились у старого дома. Желтая краска на стенах выцвела и сползала уродливыми струпьями. Шторка на окне чуть заметно дрогнула, а через мгновение на крыльцо выбежала встревоженная женщина.

– Анника, детка, пойдем скорее домой!

– Лис, – насупилась малявка.

– Он зайдет к нам в гости завтра, правда? – женщина умоляюще посмотрела на меня.

– Да, обязательно, – горячо заверил я.

Анника нехотя выпустила мою ладонь и дала матери увести себя в дом, поминутно оглядываясь.

– Ты не знаешь, как мне выйти на Каштановую аллею?

Хайди смерила меня долгим взглядом.

– Какой номер дома нужен?

– Двадцать семь.

– Ты идешь к Келлеру? – изумилась она.

– О, так ты его знаешь?

Хайди лишь кивнула в сторону дома на другом конце улице, быстро поднялась по стертым ступеням и хлопнула дверью. Ну, и характер!..

Старый островерхий дом плыл в яблоневом цвету, как шхуна в пене волн. Я толкнул скрипучую калитку. К дому вела дорожка, выложенная из обломков желтых кирпичей. Сад был в полнейшем запустении, из щелей в рассохшемся крыльце пробивалась сорная трава. Я негромко постучал.

– Заходи, открыто! – послышалось из глубин дома.

Дверь поддалась не сразу – петли проржавели, словно ее не открывали уже много лет. Дом был залит солнечным светом, в воздухе чувствовался аромат цветущих деревьев – окна были распахнуты настежь. Я столько раз видел эту комнату за спиной мастера во время занятий, что мог, казалось, описать ее с закрытыми глазами: большой стеллаж с книгами, самурайский меч в красно-черных ножнах, огромный веер с голенастым журавлем, картинно изогнувшим шею, позолоченная статуэтка какого-то пузатого, безмятежно улыбающегося божка…