Камень. Книга седьмая - стр. 14
У очередной смены по КПП сегодня и так выдалась беспокойная ночка, так еще и с какого-то момента приходилось терпеть присутствие в «дежурке» двух сотрудников Тайной канцелярии. Вот и сейчас старший из этой парочки, выслушав что-то в гарнитуре рации, приказал пропустить через ворота без досмотра «Ниву» военной полиции с незнакомыми номерами и наглухо затонированными стеклами. Хотевший занести в журнал этот номер и время заезда прапорщик был остановлен ухмылявшимся канцелярским:
– Тебе показалось, не было никакой машины. Не слышу ответа, военный?
– Так точно, не было! – вскочил тот.
– Вольно. Продолжай нести службу.
– Есть, – уселся дежурный и вздохнул, мысленно мечтая оказаться подальше от всех этих жизненных трудностей.
А канцелярский переглянулся с напарником, но обсуждать с ним появление на объекте государя с наследником, еще и в машине военной полиции, даже не подумал: служба в Тайной канцелярии давно его от этого отучила…
– Часик в радость, господа арестанты! – сквозь сон до меня донесся голос деда, князя Пожарского. – Где можно вещи кинуть?
Нехотя открыв глаза, я с трудом привязал себя к реальности и рывком уселся на нарах. Про боль от резкого движения мгновенно забыл, как и про головокружение, ибо увиденное впечатляло: в дверях камеры стояли четверо в камуфляже, в красных беретах военной полиции и в обнимку с матрасами. Протерев глаза, опознал в «мухоморском» полковнике деда Михаила, в стоящем рядом с ним подполковнике деда Николая, а двух «скромных» прапорщиков идентифицировал как отца и деда Владимира Романова. Движение сбоку обозначило вскочившего и поклонившегося Прохора.
– Гляньте, корешки, – это был голос Александра, – похоже, к нам паханов подселили. Только вот почему они все в вертухайском прикиде?
Ответом ему был заливистый смех Николая. Практически сразу к нему присоединился и сам Александр, затем не выдержал и я, уж слишком нелепая была ситуация. Сквозь слезы поймал недовольный взгляд воспитателя, который строил нам страшные рожи, чем смешил еще больше. Когда наша истерика чуть поутихла, дед Михаил демонстративно повернулся к остальным «мухоморам»:
– Да, встретили нас по одежке… Ладно хоть про «пики точены и хуi дрочены» пытать не стали! Все, господа Романовы, заходим и располагаемся.
И все четверо, не обращая на нас внимания, прошли к противоположной стене, покидали на верхнюю шконку матрасы и уселись на нижнюю. Дверь распахнулась еще шире, и двое «черных» занесли в камеру небольшой стол, а еще двое – четыре больших пакета. Когда канцелярские вышли, дед Николай пихнул в бок сидящего рядом сына, который тут же поднялся, подошел к пакетам и начал их разбирать, выставляя на стол еду и напитки. Я тут же вспомнил Бутырку и прикинул, что и на гауптвахте будет весело. Отец же выпрямился и глянул на до сих пор лыбящихся Николая с Александром:
– Подсобить не желаете, племяннички?
Те «ломаться» не стали и вместе с Прохором помогли «сервировать» стол. Александр в какой-то момент опять не удержался от очередного комментария:
– Нормальная баланда! Живем! Даже вилки человеческие есть, а не только весла!
– Не раскатывай губу, Шурка, – хмыкнул отец. – Ваша миссия выполнена, и сейчас вы с Колей отправитесь досыпать перед очередным учебным днем.
– Дядька Саша! – возмутились братья в один голос. – Так нечестно!