Камаз и Ч.М.О. - стр. 43

В кармане куртки зазвонил мобильник. Юлька – одна из стрипух.

И что ей надо? Маруся, наконец-то, поняла, что занимается полной хренью, устраивая бывшему мальчишник, в котором вызвалась сама быть стриптизершей? Сильно сомневаюсь. Башка у меня сегодня точно болит не от того, что на нее упало небо, сраженное Маруськиной адекватностью.

- Да? – сухо ответил на звонок и снова глубоко затянулся, ожидая, когда мне расскажут, по какому поводу беспокоят.

- Слушай, Камазик, - произнесла Юлька тихо, будто не хотела, чтобы её кто-то услышал. – Можешь заехать к нам в студию? Буквально минут на пять, - добавила она торопливо, точно зная, что я откажу. – Нам нужен подопытный кролик.

- Кролик? Я вас из дерьма доставал, чтобы вы опять по кроликам скакали?

- Злой ты, что пиздец, - вздохнула она нарочито обижено. – У Марины сегодня третья репетиция уже. Мы хотим понять, не загаситься ли она, когда дело дойдет до танцев перед настоящим мужиком. Просто посидишь пару минут на стуле, пока она перед тобой станцует.

- Думаешь, она станет передо мной плясать?

- А перед кем ей еще плясать? Не левого же мужика нам с улицы звать? С тобой-то безопасно, ты не отреагируешь похабно на училку своего сына. Заедешь? Всего пять минуточек.

- Сейчас приеду, - согласился я нехотя. Делать крюк по городу ради того, чтобы посмотреть на пятиминутную тряску костями не было никакого желания. Но нужно напомнить Марусе, что завтра ее ждёт кое-какое дело. Да, оно произошло из низкого шантажа, но типаж Маруси в виде хрупкой боязливой лани – именно то, на что клевал маньяк в каждой своей жертве. Видимо, искал только тех, кто не мог дать ему настоящего отпора, но брыкался достаточно для того, чтобы завести извращенца.

Войдя в пустую танцевальную студию, в очередной раз убедился, что верно поступил, отправив Маруся к девчонкам. На все сто процентов уверен, что она бы точно сунулась к настоящим уличным проституткам за их опытом, который завел бы её в такие ебеня, из которых её не смог бы вытащить и я. Голая проституция – это еще половина той беды, что с ней могла бы произойти. Проституция под наркотой – это уже серьёзно.

Дошел до зала девчонок, внутри которого был слышен активный женский трёп. Открыл дверь, и от внезапного визга едва не лишился слуха.

- Михаил Захарович, что вы здесь делаете? – верещала Маруся из-за стойки, за которую убежала так быстро, что я не успел понять юбка на ней или трусы такие.

- Приехал посмотреть, как ты проститутничаешь.

- Садись, - поставила мне Юлька стул почти по центру зала.

Расстегнул курту и сел на стул, расставив ноги и заложив руки за голову.

- Ну, Маруся, показывай, чему научилась, - бросил я в сторону ширмы, за которую зашли Юля и Оля, шепотом начитывая что-то Олеговне.

- Обещайте, что не будете смотреть и никому не расскажете, - крикнула оттуда Маруся.

- А на мальчишнике ты тоже попросишь всех закрыть глаза?

- Нет. Просто… Неловко как-то. Вы же родитель.

- Я сейчас уставший от работы овощ, который хочет только жрать и спать. Живее, Маруся. Я вытрахан этим днем. На тебя не посмотрю и не трону.

- Ну, хорошо, - согласилась она совсем неуверенно. – И не смейтесь, пожалуйста.

- Выходи уже, Маруся. Иначе сам за ширму зайду.

- Юль, включай, - шепнула Маруся решительно.

Из-за ширмы вышла улыбающаяся Юлька, подошла к аудиосистеме и, подмигнув мне, произнесла: