Калейдоскоп. Расходные материалы - стр. 8
– Ничего нет? А Пуп Земли?
– Боже мой, Карл, дядя скорее умрет, чем расскажет, где он.
– Дядя умрет так или иначе. Когда тебе почти сто лет, это обычное дело. Но если ты спросишь его…
– Карл, я не буду докучать умирающему старику…
– После того как Ева сбежала с русским офицером, ты стала его любимой племянницей. Если он и расскажет, где камень, то только тебе.
– Дай ему умереть спокойно!
– А он разве дал нам спокойно жить? Единственное, что он любит, – свое дело, свой банк. И, конечно, все должны быть такими, как он! Не спрашивая моего желания, не сверяясь с моими склонностями, он вознамерился сделать из меня своего преемника! И вот – с тех пор как мы переселились в его парижский особняк, я не знал ни дня покоя. Молодость? Веселье? Радость? Это не для меня! Тринадцать лет в Париже – и ни разу не сходить в Оперу! С утра до ночи – векселя, кредиты, счета! Я даже во сне вижу эти бесконечные бумаги с его размашистой подписью, этими джи-аш-дубль-вэ-аш. Тринадцать лет я горбатился на него – и ради чего? Крупнейшее в Европе состояние истаяло на моих глазах! Так дай мне хотя бы получить этот камень, мы его заслужили!
– Пусти меня! – Анна выдергивает руку и почти бегом покидает комнату.
Карл подходит к занавеси, за которой прячется Генрих.
– Жаль, у меня нет шпаги, и мы не можем поиграть в Гамлета и Полония.
– Я задремал, любуясь пейзажем, – говорит Генрих.
– Точнее – подслушивая наши разговоры.
– Не судите меня строго. В конце концов, такова моя работа. Не всякому посчастливилось родиться в богатой семье.
– Сомнительное счастье.
– Вам просто не с чем сравнивать. Жизнь бедняка по сравнению с вашей – всё равно что булыжник в сравнении с… с Пупом Земли.
Пауза. Карл пристально смотрит на журналиста:
– Вы знаете о?..
– Это моя работа – знать! Огромный бриллиант, всё, что осталось от некогда гигантского состояния, – но он и один стоит состояния.
– Да, этот камень бесценен.
– Откуда он у вашего дяди? Забрал за долги у какого-нибудь индийского раджи? Обменял на просроченный вексель? Выиграл в кости?
– Старик не играет в кости. И не говорит, где камень.
– У меня есть идея. Если она сработает – с вас комиссионные в двадцать процентов от стоимости камня.
– Двадцать процентов? Да это грабеж! Не забывайте, кто меня учил коммерции! Дядя никогда не простил бы мне, если бы я согласился на такое! Пять процентов – красная цена любой вашей идее.
– Отлично. За пять процентов можете использовать собственные идеи. Меньше, чем за пятнадцать, я не буду даже разговаривать.
– Хорошо. Восемь процентов.
– Десять.
– По рукам. Говорите вашу идею.
Генрих оглядывается и шепчет Карлу на ухо:
– Гипноз. Я видел, как под гипнозом люди становятся круглыми дураками.
– Я видел, как люди становятся круглыми дураками без всякого гипноза. Но я не так глуп, чтобы…
В гостиную входит Эдмон Дюран, представительный мужчина шестидесяти лет. Заметив Карла и Генриха, он останавливается, возмущенный:
– Шарль! Разве я не сказал, чтобы и ноги этого проходимца здесь не было!
– Я уже ухожу, месье Дюран! – Генрих направляется к двери в противоположном конце сцены. – Карл, помните! – Дважды показывает растопыренную пятерню и уходит.
– Что имел в виду этот прохвост? – спрашивает Эдмон по-французски.
– Уговаривал меня загипнотизировать Старика и узнать, где тот прячет Пуп Земли.