Кактус Нострадамуса. Ванна с шампанским. - стр. 42

Две пары смородиновых глаз подернулись туманной дымкой непонимания.

Сто пудов, не филологи они!

– Небось они думают, что мы их драгоценного кадавра на рынке продали! – не выдержав напряжения, нервно захихикала Вика. – Подзаработали на торговле недвижимостью!

– Может, ты горицвета пожуешь? – тихонько предложила я ей. – Он помогает от нервов.

– Может, уж лучше сразу аконита? Он от всего помогает! – И эта истеричка затряслась в пароксизме смеха, как отбойный молоток.

Я поняла, что никакого толку от ее участия в дипломатических переговорах не будет, и вернулась к своей персональной пантомиме. Она мне давалась уже без труда, легко и вдохновенно. «Экспериенциа эст оптима магистра», – как говаривали древние римляне. Опыт – лучший учитель!

Я изобразила небольшого компактного кадавра.

Покачала на руках воображаемое тело.

Пробежалась с ним по комнате.

Опустила невидимую ношу в углу у печки.

Потыкала в этот угол перстом, очертила в воздухе квадрат и со значением сказала:

– Кампо ди Фьори!

Прыгнула в пустой угол сама и замерла там, как чучело суслика, изображая кадавра «на приколе».

– О-о-о! Си! Си!

Пираты закивали.

– Кажись, до них дошло, – обрадовалась Вика. – Может, мы тогда пойдем?

Она проворно встала и двумя пальчиками изобразила ходьбу, одновременно кивая на дверь.

Выглядело это как малоинформативный приступ нервного тика. Я с гордостью подумала, что моя пантомима была гораздо лучше.

– Но, но!

Пират тоже включился в игру. Он растопырил пальцы «козой» и выставил их перед моим носом.

– Дает понять, что мы должны показать им, где их кадавр, – перевела я как самый лучший среди присутствующих знаток пантомимического языка международного общения. – Ладно! Мы покажем!

Я тоже показала «козу» и покивала, изображая согласие.

Атмосфера заметно разрядилась.

Улыбаясь и издавая дружелюбные возгласы на разных языках, в образовавшемся антракте мы покинули кухонный театр, чтобы осуществить акт передачи-приема кадавра на площади.

– А где же он? – напряженным шепотом спросила меня Вика, «присборив» свой розовый атласный лобик в аккуратные складочки. – Куда свалил?

– Что значит – свалил? – нервно хмыкнула я. – Ты же не думаешь, что он сам ушел?

– Мне это трудно себе представить, – призналась она.

Я снова хмыкнула.

Мне-то, спасибо мамулиным ужастикам, совсем не трудно было представить себе ходячий труп, но здравый смысл подсказывал, что это не тот случай.

– Его стибрили, – Вика с негодованием констатировала очевидное. – Наш труп стибрили!

– Очень подходящее слово, – оценила я.

– В смысле?

– В смысле, река тут так называется: Тибр! – ответила я, потихоньку озираясь. – Поэтому «стибрили» – весьма подходящее слово.

– А с виду такое приличное место! – сокрушенно вздохнула Вика.

– В смысле? – Я тоже соорудила себе «гофрированный» лоб.

– Рим! Приличный с виду город! И вот надо же – тут такой ажиотажный спрос на кадавров!

– Кадавре? Кадавре? – услышав знакомое слово, заволновались наши пираты.

– Хотят знать, где обещанный труп! – Вика взглянула на меня с необоснованным укором.

– Я тоже хочу это знать! – огрызнулась я.

Обещанный пиратам кадавр пропал бесследно!

А люди надеялись, ждали с ним встречи! Даже пытать нас не стали, поверили на слово!

Я почувствовала себя бессовестной обманщицей. Да что там, полной дурой!

Ничего не понимаю! Кому?! Ну кому еще понадобился этот неказистый карликовый кадавр?!