Как за каменной стеной - стр. 13
Настя любила трамваи. Те старые, грохочущие плохо примыкающими сдвижными дверьми, и твердыми протертыми местами. Зимой в них было жуть как холодно, но если одеваться тепло, то можно ехать и смотреть в незамерзающие окна. Она пропустила три или четыре современных трамвая с вайфай и телевизорами, первые два под предлогом «посадить Дашу на автобус». Остальные из вредности. И ее упорство было вознаграждено.
С ней в вагоне трясло на кочках одного деда, двух школьников с самокатом и кондуктора в розовой жилетке. Длинный такой, тощий, смешной. Сидел на своем троне в середине вагона, торчал коленками на половину прохода и созерцал всех через большие очки в светлой роговой оправе. Казалось, если он встанет, то упрется своей зеленой шапкой в потолок. Кто вообще носит в такую жару шапку? Но нет, чуда не произошло, до потолка парень не дорос.
Настя улыбнулась ему, протянула денежку. Он отсчитал сдачу, старательно оторвал билет и собрался уходить. Но вдруг услышал: «Спасибо большое, хорошего дня». И у него действительно вдруг случился хороший день. Парень (пусть он будет Костя) прямо засветился счастьем. Что-то промямлил в ответ, обилетил вошедшего следом за девушкой молодого человека с большой клетчатой сумкой, сел на трон и уставился на Настю. Но славно, что смотрел недолго, опомнившись, достал телефон и что-то там начал пристально изучать.
Вечером Костя расскажет своим друзьям в общаге, что познакомился с очаровательной девочкой и скоро пойдет с ней на свидание. Потом перекусит макаронами и засядет за учебу. Ему еще три года работать кондуктором почти без выходных и на свидания, судя по всему, столько же не ходить. Но сегодняшний день подарил ему надежду, он вдруг поверил, что нравится девочкам, и завтра Костик тоже обязательно улыбнется случайному пассажиру и пожелает хорошего дня. А сегодня он уснет с улыбкой на лице и ему приснится очаровательная девушка, она будет смотреть ему в глаза и держать за руку, а еще наизусть знать все билеты по атомной физике.
Тем временем очаровательная девушка, сама того не ведая изменившая мир к лучшему, выпорхнула на своей остановке и зашагала к своему дому. Теперь именуемому как дом Настиных родителей, но к этому она пока еще не привыкла, а потому порой оговаривалась.
Настя встретила маму у подъезда, та сидела на лавочке и беседовала с соседкой. И нет, вопреки ожиданиям, они не обсуждали Нину с седьмого, которая опять куда-то намылилась вся из себя. Им не было пока никакого дела до Нины, может быть, лет через десять обсудят и никудышных соседей, рассаду, которая не прижилась потому, что высажена на убывающую луну.
Настенька постояла немного для приличия, ответила на пару типовых вопросов и пошла в дом. Мама вернулась чуть позже (не так-то просто разойтись с болтливыми соседками) и застала дочь, хозяйничающую на кухне.
– Ты что, голодная?
– Нет, на самом деле, просто чай поставила, а потом подумала, что круто было бы сделать к чаю блины.
– О, хорошая мысль, давай я пожарю.
– Нет, я уже начала, что, сейчас бросить все? Дай хоть парочку поджарю.
И вот с полного половника полилось тесто по окружности старенькой чугунной сковородки, разогретой на газовой плите. Это была сверхзадача – не испортить первый блин, мама сидела и только того и ждала. «Доча, давай я сама. Мне на этой сковороде привычней печь». Не дождалась! Розовый и ровный блинчик был скинут на большую плоскую тарелку, и почти сразу за ним следующий, и еще. Мама хорошо научила Настю готовить, и как только она поняла, что блины получаются очень даже ничего, расслабилась.