Как я увела жениха с чужой свадьбы - стр. 6
О женской физиологии Ярослав был осведомлен. И поэтому Виолетте вечером был устроен допрос.
- У меня был выкидыш, - рыдала она. – На раннем сроке! Я не хотела тебе говорить! Я не хотела тебя расстраивать!
Он не поверил. То есть, Виолетте ничего не сказал и даже обнимал и что-то утешительное сумел выдать. Но где-то внутри червяк сомнения поселился. Только вот маховик-то уже раскрутился, набрал обороты. Заявления поданы, дата назначена, платья, кольца и прочая лабуда – куплены. И все покатилось дальше. Словно в пыльном мешке в этой же кутерьме катился и Ярослав. И лишь сегодня, в день своей свадьбы, где-то между третьим и четвертым этажом, слушая условия очередного идиотского запроса на бесконечной процедуре выкупа, он вдруг словно проснулся. Скинул с себя пыльный мешок, нажал кнопку лифта и…
… и вот он тут.
***
- Понимаешь, – мой гость выдохнул длинную струю дыма, поскреб щеку. – Стою я вот, на площадке между этажами, весь обсыпанным рисом, каким-то конфетти, еще хрен знает чем! Чего-то мне орут в ухо, то спой им, то спляши, то анекдот расскажи. Ну со стороны поглядеть – идиот идиотом. И ради чего это все? Чтобы связать себя с женщиной, к которой я ничего не испытываю, кроме раздражения – она меня последнее время прямо бесила. Хотя перед свадьбой этой дурацкой меня все бесило! И спросил я себя: «Огарев… - это моя фамилия, кстати, - Огарев, какого хрена ты творишь?!». Ну ладно б, ребенок был, таки ведь нет же ребенка! Хотя знаешь…. – тут господин Огарев как-то вдруг невесело или даже недобро усмехнулся. – Чего-то подумал я крепко и рассудил так, что с двумя полосками меня просто как мальчика развели. Не была Виолетта беременна, нутром чую.
Возразить мне было нечего, да не больно и хотелось. Пакостный характер соседки снизу был известен мне еще с детства. Доскребаться до пацана битый час, таскаться за ним, лупить его исподтишка, а когда у него лопнет терпение и он огреет со всей дури по спине – помчаться с ревом жаловаться маме – это Виолеткино все. Мне, по моей детской наивности – впрочем, мои подруги считали, что я это качество и сейчас не утратила – такое поведение казалось верхом подлости и глупости. А оно, вон чего – приносит, оказывается, плоды. И принцев приносит. Под дверь. Чужую.
Тут я таки не выдержала и прыснула.
- Извини, - спохватилась на тут же насупленную темную бровь. – Я не над тобой смеюсь. Я так… детство вспомнила. Виолетка не очень-то изменилась, знаешь.
Темная бровь разгладилась, мой собеседник улыбнулся. И, знаете, что? Улыбка коню шла.
- Меня, кстати, Ярослав зовут, - вдруг соизволили мне представиться. – Ярослав Огарев. А тебя?
- А тебе зачем?
- Ну так, беседу поддержать, – ухмыльнулся Ярослав. – Ну, раз не хочешь говорить, буду звать тебя «мечта щуки».
Он так это слово сказал… Не щуки. А что-то среднее между «шчуки» и «сцуки». В общем, все сделал, чтобы меня взбесить.
- Да называй, как хочешь… Ярик, - сладко промурлыкала я.
- Я не Ярик! – ой, прелесть какая, заводится с пол-оборота. – Меня зовут Я-ро-слав. Если тебе слишком сложно произнести это имя по причине дислалии - можешь называть меня Яр. Ну крайний случай - Слава. Но никак иначе, ясно?!
О, а вот и мама завкафедрой прорезалась.
- А можно, я тебя просто на хрен пошл? Вот такими шагами? – я развела руки в стороны.