Как я была принцессой - стр. 40

Слегка подтолкнув меня локтем, мой жених прошептал:

– Скажи им то, что ты выучила.

– Ашхаду ан ля илиха илля Ллаху ва Мухаммадун Расулу Ллахи, – покорно, хоть и неуверенно, повторила я фразу, заученную в самолете.

– Распишись здесь и распишись здесь, – по-малайски сказал имам Али и ткнул пальцем в страницу большой книги в кожаном переплете. Я поставила подпись под несколькими строчками арабской вязи, и только после этого он впервые мне улыбнулся.

– А что теперь? – спросила я у Бахрина, когда мы направились к выходу.

– Теперь одевайся для свадьбы, – ответил он уже в коридоре. – И, пожалуйста, подними волосы кверху. Так будет гораздо элегантнее.

Голос муэдзина, призывающего мусульман к вечерней молитве, ворвался в открытое окно. В свадебном платье я сидела за туалетным столиком и испытующе рассматривала себя в зеркале. В дверь постучали, и в комнату вошел Бахрин. Он уже надел традиционный мужской костюм баджу-мелаю – свободную рубашку без воротника с драгоценной застежкой спереди и широкие шелковые шаровары, поверх которых наподобие юбки завязывается вышитая ткань. На голове у него был черный бархатный сонкок. Я смотрела на его отражение в зеркале и думала о том, до чего же красив мой будущий муж.

В правой руке Бахрин держал красный бархатный футляр. Подойдя ко мне ближе, он открыл его: внутри оказались тяжелое ожерелье в форме листьев и орхидей из бриллиантов, оправленных в платину и белое золото, и такие же тяжелые и вычурные серьги и браслет.

– Ты чудесно выглядишь, Ясмин, – сказал Бахрин моему отражению в зеркале. – А это – тебе. Надень. Это мой свадебный подарок. Их выбрала моя мать. Я заранее попросил ее об этом. Когда ты станешь моей женой, тебе потребуются достойные украшения. Надень их на свадьбу.

– Все? – испуганно спросила я, с горечью думая о том, как элегантно и стильно выглядела моя единственная брошка на фоне темно-красного кружева.

– Да. Они тебе нравятся?

Я на секунду замялась. Придется солгать ему. Бахрин наверняка обидится, если я признаюсь, что терпеть не могу крупных и вычурных украшений.

– Они изумительны, – соврала я, – но это чересчур роскошный подарок. Совсем необязательно было покупать все это. Хватило бы и простого кольца.

– Жаклин, ты станешь моей женой. Ты не можешь обойтись без украшений. – Он положил руку мне на плечо, по-прежнему глядя в зеркало. – Увидимся позже.

– А что будет дальше? – спросила я, не желая отпускать его.

– Только что в присутствии имамов ты приняла ислам, значит, теперь мы можем пожениться. Все уже почти готово.

– А как же быть с тем, что я несовершеннолетняя?

– Все устроено. Мой дядя, Султан Махмуд, имеет право стать твоим опекуном. Он является религиозным главой султаната и уже дал разрешение на свадьбу.

Он улыбнулся мне и вышел из комнаты.

На улице уже стемнело, когда Тенку Зейна, тетя Бахрина, пришла за мной. Из распахнутой двери комнаты в коридор доносились какие-то арабские песнопения.

Вслед за Тенку Зейной я прошла через холл в другую комнату, на ходу поправляя платок. Там не оказалось никакой мебели – только толстый персидский ковер на полу. Она жестом предложила мне сесть на него, показала, как надо скромно поджать под себя ноги, и молча поправила юбку так, чтобы не было видно ни кусочка тела. Вдоль стены в комнате сидело еще несколько женщин – тетки и кузины Бахрина.