Как в кино - стр. 20
– Не говорите! – В его глазах возник азартный блеск. – Я попробую угадать… У вас умные глаза.
– Почему мне кажется, что вы говорите о собаке?
Расхохотавшись, он поднялся на высокое крыльцо, жестом пригласив ее следовать за ним:
– Я не ошибся! Вы занимаетесь чем-то интеллектуальным… Преподаете в институте? Нет? Журналистка?
– О нет! Хотя я тоже пишу…
– Прозу? Стихи?
– Сценарии. – Впервые ей показалось, что это звучит более приземленно. – Для кино. Мой брат – режиссер.
– Тот самый? – Антон опять указал подбородком в сторону кладбища.
– Роман Воскресенский.
Ничего не ответив, он открыл перед ней дверь и подождал, пока Лиза войдет в дом.
Киностудия занимала двухэтажный оливкового цвета особнячок с колоннами на Мясницкой, который хвастливо нашептывал всем прохожим: «У моего хозяина карман трещит от денег…» Остановившись перед фасадом, отяжелевшим от архитектурных излишеств, Роман несколько раз глубоко вдохнул: «Это твое плебейское начало зудит… Сам же теперь тоже не бедствуешь!» И погнал себя в «сени», где поджарый охранник впился в него лютым взглядом:
– Вы к кому?
Не суетясь, Роман достал билет Союза кинематографистов:
– К Станиславу Андреевичу. Он меня ждет.
В бесцветных глазах, которые не стали ничуть добрее, так и читалось: «Неужели?» Но Роман и бровью не повел.
– Иногда твоя морда становится до жути высокомерной, – говорила сестра, не осуждая этого, как, впрочем, и ничего в нем. – Кажется, что ты сейчас просто разрежешь взглядом на куски…
На турникете загорелась зеленая стрелка. Кивнув, Роман прошел и не оглянулся, услышав вслед:
– Приемная на втором этаже.
«Мне нужна эта работа, – поднимаясь, повторял он, как заклинание. – Иначе я просто сдохну от тоски… Ну да, да, я художник! Или, по крайней мере, мечтаю им быть. Но сейчас мне позарез нужен примитивный спасательный круг».
Всем порой приходится браться за то, к чему не лежит душа, и пытаться максимально облагородить чужой замысел. Работа над последним сериалом здорово понизила уровень его амбиций… Но он схватился за нее, чтобы депрессия не поглотила его, не утянула в самую топь. Не в деньгах дело, хотя они тоже всегда нужны – в доме то одно нужно подремонтировать, то другое. Пока электричеством отапливаются, но Лиза твердит, что надо газ провести, а это еще около миллиона потребует.
В приемной витал едва уловимый аромат духов. Наверное, хороших, но Варя пользовалась другими, а ему был приятен лишь ее запах.
– Посидите, пожалуйста. Станислав Андреевич заканчивает телефонный разговор, – улыбнулась помощница Могулова – на удивление взрослая, если не сказать пожилая дама. Но никаких следов хирургического вмешательства на лице.
«Может, он еще и не такой дурак, каким показался мне в первый раз», – подумал Роман с надеждой.
– Я опоздал, – произнес он покаянно.
– Пробки, – откликнулась она сочувственно. В Москве это давно считается смягчающим обстоятельством.
Усевшись в кожаное кресло рядом с длиннолистной драценой (такая же росла у них дома, в гостиной), Роман отказался от кофе и позволил себе незаметно оглядеться, дожидаясь приглашения в кабинет. Ничего примечательного: дипломы, призы, качественные снимки с фестивалей – застывшие в деланых улыбках лица знакомых актеров. Он и сам встретился с Могуловым на премьере одного из громких проектов года. Роман пришел из злорадного любопытства: настолько ли это будет плохо, как ему кажется? Худшие предположения оправдались, о чем он и сказал своему приятелю по цеху после окончания фильма. И вдруг услышал незнакомый голос: