Как стать знаменитой - стр. 7

-то сумеют сделать его счастливым. Собственно, я и сама бы сумела. Кто не пришел бы в восторг от безмерного счастья в моем лице? Я могла бы его спасти, если бы захотела.

– О господи, – говорит Крисси, глядя на Джерри во все глаза. – Я его обожаю. Я бы ему отдался на месте. Прямо не верится, что он тут, рядом!

Джерри болезненно бледный, со светлыми волосами. Он в темных очках и кожаной куртке, несмотря на жару.

– Он похож на красавчика-нациста, – мечтательно говорит Крисси.

Крисси еще никогда не рассказывал мне о своих сексуальных пристрастиях. Это весьма познавательно и интересно.

– На Рольфа из «Звуков музыки», – добавляет он.

– Тебе нравится Рольф? – говорю я удивленно. – Я думала, ты прибиваешься по капитану фон Траппу. Фон Трапп – мой герой. Вот ему я бы отдалась на месте, – мечтательно говорю я.

Крисси по-прежнему смотрит на Джерри.

– Он тебя не возбуждает? – Крисси вздыхает. – А меня – да.

Я говорю:

– Он ничего так, нормальный. Семь баллов из десяти.

У нас есть возможность рассмотреть Джерри Шарпа во всей красе, когда он подходит к женщине, держащей в руках список приглашенных гостей, и с притворной скромностью называет себя.

– Джерри Шарп, – говорит он в манере «я притворяюсь, что это обычное имя, но мы-то знаем, что это имя известного человека».

Однако на женщину со списком его обаяние не действует.

– Извини, милый. Тебя нет в списке, – говорит она.

Джерри не верит своим ушам.

– Я уверен, что есть, – говорит он с угрожающей самоуничижительной улыбкой.

– Нет, – коротко отвечает женщина.

Джерри поднимает очки на лоб и показывает на свое лицо.

– А если так? – говорит он, изображая свирепую очаровательную улыбку.

Женщина смотрит на него.

– И так тоже нет. Извини, милый. Ты не хочешь отойти в сторонку? Ты задерживаешь других.

Джерри тяжко вздыхает, отходит в сторонку, достает из кармана мобильный телефон и принимается сердито тыкать пальцем в кнопки.

Он по-прежнему возится с телефоном, когда мы с Крисси подходим к женщине со списком. Я чувствую, как Крисси буквально вибрирует радостью от того, что стоит рядом с Джерри Шарпом.

– Долли Уайльд, плюс два. Но со мной только один человек, – говорю я.

Женщина вычеркивает мое имя из списка, и тут мне в голову приходит мысль.

– Э… Прошу прощения, – обращаюсь я к Джерри Шарпу. Он меня не замечает. – Прошу прощения.

Он поднимает глаза. Его взгляд говорит: «Господи, снова фанатки. Можно я хоть в выходной отдохну от всеобщего восхищения?»

– Э… Я случайно услышала, у тебя были проблемы с гостевым списком, – говорю я. – У меня было плюс два, но пришел только один человек. Могу тебя провести, если хочешь. И лимит добрых дел на сегодня будет исчерпан. Но пока что я добрая, да.

Лицо Джерри мгновенно меняется. Вместо враждебной и раздражительной неприязни – сплошное очарование, благодарность и чуть ли не благоговение.

– Ты Долли Уайльд, да? – он говорит это так, словно вдруг понимает, что я – все-таки человек, а не бессловесная скотина, загородившая ему дорогу. – Из D&ME? Ты позитивная девушка. Любишь весь мир!

Его тон явно предполагает, что в его понимании любовь ко всему миру – позиция странная, не сказать – идиотская, но при этом он улыбается. Прямо-таки лучится улыбкой из-под темных очков. Это обескураживает.

– Да, я солнечный лучик Иисуса, – говорю я.