Как скажете, Пётр Всеволодович! - стр. 24
Арслан засмеялся. Я покраснела от его смеха, покрываясь аллергическими пятнами.
Никто никогда не мог упрекнуть меня в неверности. Тем более, я никогда не компрометировала наши отношения. Меня не интересовали мужчины вокруг меня. И я не заслуживала порицания от какого-то турка, который даже не знал меня. Это было унизительно. Чувство такое, что меня вываляли в вонючей грязи.
– Хватит. – оборвал его Пётр Всеволодович, угрожающе рыкнув. Босс встал между мной и своим другом. – Она не будет никому звонить. Как хотите, так и выкручивайтесь. Строчите от её имени, что хотите!
Я была не очень согласна с Боссом, не хотелось вызывать волнение у моей семьи, чтобы они знали, что со мной что-то случилось. Не в их силах было найти меня. Я реалист. Моя среднестатистическая семья никак не могла мне помочь в этой ситуации. Даже если бы моя мама написала жалобу на сайт президента – это бы не помогло.
– Она будет выходить на связь и покорно говорить, что у неё все хорошо. Иначе её муж узнает, какая она шлюшка. – на этом заявлении меня повело. Я стыдливо даже лишилась дара речи. А вот Босса моего оскорбительные слова обо мне задели его самого. Он схватил турка за грудки и встряхнул, заставляя всю его охранную рать вломиться в комнату.
– Ты сейчас же извинишься перед ней!
Автоматы были направлены прямо на него. Каждый из присутствующих был готов в любую минуту спустить курок и лишить его жизни. А Богатырь Всеволодович, скрепя зубами от злости, готов был перекусить сонную артерию другу детства и выпустить из него кровь. Я ощущала каждой фиброй своей души его злость.
– А говоришь баба не твоя. – пропивает Арслан, и Босса всего передергивает как будто кто-то уже нажал на курок. Трудно понять, что его так задевает. К сожалению, я не могу забраться ему в голову. – Приношу свои извинения, Виктория. Не хотел Вас обидеть.
Это было сказано наигранно и неправдоподобно, но просить сказать на коленях и искреннее я мужчину не собиралась. Мне и этого было достаточно.
Босс выпустил Арслана из захвата и размял шею. Он был еще напряжен, но как будто не замечал автоматы, направленные на его фигуру. У меня же по позвоночнику скатывались капельки холодного пота.
Турки ушли, оставляя нас вдвоём.
Нам предстояло провести семь дней в этой комнате. Хороший сюжет для реалити-шоу.
– Может быть начнем? – спрашиваю Босса, и когда он непонимающе смотрит меня, поясняю: Раньше начнем, раньше закончим. То, что от вас ждут!
Пётр Всеволодович задумчиво чешет затылок, а потом отрицательно качает головой. На его лице застывает гримаса боли. Не понимаю я его.
– Мне нужно принять душ. – с этими словами, оставляя меня без ответа, он уходит, даже не закрывая дверь и как будто нарочно приглашая меня. Типа, давая продолжим начатое в душе.
Пока он пытается смыть с себя кровь и пот, я подхожу к столу и начинаю изучать его содержимое. Вся техника была айтишной. Только зачем она Боссу? Он не был айтишником.
Немного поразмышляв, я обошла комнату и попыталась найти камеры или прослушки. Арслан не оставил бы нас наедине. Он должен был следить за нами. Хотелось бы понять, как. Так я бы чувствовала себя спокойнее. Не хотелось гулять с голым задом перед камерами.
– Тут чисто. – заверил меня Босс, бесшумно вышедший из душа в одном полотенце, удерживающемся непонятно каким чудом на бедрах. Телосложение у Петра Всеволодовича было спортивное и манящее. Лакомый кусочек. Превосходный образец. – Арслан бы не стал мне врать.