Как рождаются легенды, или Байки из института времени - стр. 11
Ну, деваться некуда. Мягко ложимся днищем на грунт, поднимаем бронешторки и прикидываемся ветошью. То есть придорожным камнем. Народ в те времена неизбалованный, фантазия на всю катушку работает. Много не надо, чтобы наш аппарат за огромный валун принять. Подъехали, спешились, и давай вокруг флаера круги нарезать. И так подойдут, и отсюда заглянут, и потрогают. Только что на зуб не пробовали. А мы в непонятках сидим. Ждём, когда, наконец, отстанут от нас. А они, похоже, и не торопятся никуда. Внешние микрофоны добросовестно их разговор передают.
– Как думаешь, Захар, это тот самый камень? – вдруг произнёс один из них.
– Да что тут думать, Федя? Бел-горюч камень, как он есть! – авторитетно заявил второй, видно самый старший.
Ну, конечно горюч! Как же без этого? Реактор молотит. Его не заглушишь. А теплообменник барахлит. Сколько заявок подавали технарям, а воз и ныне там. Греется, зараза. Корпус чуть ли не горячий. В холодное время ещё ничего. Даже погреться возле него можно. А в жаркие дни рядом лучше не стоять.
– А что не написано ничего на нём? – не унимался первый. – Бояны сказывали, что на нём письмена написаны должны быть.
Нас, как кипятком обдало. Быстро я клавиатуру развернул и настучал на старославянском: «Налево пойдёшь – женату быти, направо пойдёшь – богату быти, прямо пойдёшь – убиту быти». Прямо нам нужно, а зачем нам попутчики? Слова на внешней панели красиво так, огненными буквами по белому высветились. Как засуетились! Прочитали, заспорили.
– Мне уже жениться пора, – пробасил Захар. – А богатство я и так от отца в наследство получу. Вы, как хотите, а я – налево.
– Я – направо, – ответил Фёдор. – От богатства не след отказываться.
– А я? – жалобно проговорил третий, доселе молчавший.
– А ты, Ваня, назад езжай, – посоветовал ему Захар. – Жена слева одна, богатством тоже никто делиться не собирается, а убиту быти, тебе, думаю, не захочется.
И тут угораздило Шевчуку, научному руководителю, на связь выйти. Мужик он, сам по себе нудный и дотошный. Пришлось отчитываться по полной программе, показывать схемы, графики, образцы. То есть доказывать, что мы не оттягиваемся на пленере, а пашем в поте лица. Короче, пока отбились от него, и суть разговора упустили, и чем дело кончилось. Отключились от внутренней связи, переключились на внешнюю, а путников и след простыл. Ну и ладно. Мы, как-то не особо и расстроились. И так подзадержались порядком. Врубили силовую установку, подъём на полметра над землёй, джойстик вперёд и поехали. Установка приятно заурчала под сиденьями, мы качнулись в креслах, и тут откуда-то снизу раздался крик коня. Вы не поверите, но конь именно закричал. Не заржал, а закричал. Я такого никогда не слышал. А потом сверху раздался крик, и кто-то стал неистово долбить чем-то железным по крыше флаера.
Отец сдал. И сдал сильно. В последнее время и со зрением стало плохо. Толком и не видел ничего. Иван сильно переживал за него, чего не скажешь о его братьях. Уже несколько раз он ловил обрывки их разговоров. Захар и Фёдор делили власть. Отец ещё сидел на троне, а они решали, сколько земель кому отойдёт, кто главнее будет. Главным, конечно, видел себя Захар. Всё-таки, он старший. Да, вот только Федька с этим мириться ну никак не хотел. Внешне он, конечно соглашался. Но Ваня готов голову отдать на отсечение, что он вот так спокойно уступит брату главенство. Уж сильно хитрым от рождения был средний братец. Уже задумал что-то, к бабке не ходи. А Ивана они вообще за соперника не считали. Похоже, в случае смерти отца ему вообще ничего не достанется.