Как развалили СССР. Крушение Сверхдержавы - стр. 37

Опытный специалист ответил: «Это неплохо, что вы меняете мебель, но знаете, что главное? Поменяйте поскорее девочек!»

Зал хохотал. Гайдар вскочил, весь розовый пошел к двери, за ним – вся «команда реформаторов». Зал продолжал хохотать.

Я с трудом сдерживал себя от смеха, но Арбатов не смеялся, ему не было смешно, ему было грустно. Очень грустно. Это был удивительно умный, универсально образованный человек, представитель классической русской профессорской культуры, весь смысл существования которой состоял в служении своему народу, своему государству, обществу. Когда я несколько позже имел долгий разговор с академиком Валентином Коптюгом, я уловил в них некоторое сходство. И только позже понял, что оно, это сходство, – в их идеалах служения своему обществу, моральных принципах, когда простое изречение «что такое хорошо и что такое плохо» воспринимается с позиций высокой, классической культуры, известных принципов: «не воруй, не обманывай, люби ближнего, живи своим трудом, служи людям». Это то, что мне внушила с детских лет моя незабвенная матушка. Мне с этими людьми было очень комфортно – мысль напрягалась, а душа отдыхала.

Владимир Ленин, как это можно судить по его книгам «Развитие капитализма в России», «Империализм как высшая стадия капитализма», множества статей, особенно после периода НЭПа, был, несомненно, талантливым экономистом-теоретиком и тонко разбирался в хозяйственных делах страны. Однако ясно, что он не мог мгновенно, в одну ночь, в результате некоего озарения, придумать концепцию НЭПа – «новой экономической политики». Когда страна оказалась в полном тупике в 1920 году после завершения Гражданской войны и надо было поднимать разрушенную страну, он лихорадочно искал выход из, казалось бы, гибельной ситуации. Он искал какие-то новые идеи и подходы в экономике, которые могли бы коренным образом изменить эту драматическую ситуацию в стране в самые короткие сроки. И как человек науки, приверженец творческой мысли и одновременно – гениальный политик, стратег, он искал ответа и в трудах экономистов того времени, как российских, так и иностранных, поскольку знал основные европейские языки.

По-видимому, по его запросу ему подготовили обширный список книг и публикаций, в том числе работы экономиста-профессора Николая Афанасьевича Орлова. Последний уже в 1919 году в целом ряде статей (и служебных записок Совнаркому) ставил вопрос об исчерпанности модели военного коммунизма и необходимости реставрации некоторых элементов капиталистической хозяйственной системы. Орлов предлагал, в частности, вернуть в собственность бывшим владельцам их национализированные предприятия в легкой промышленности, торговле, переработке аграрной продукции, сфере обслуживания (парикмахерские, рестораны, ателье, фотомастерские и многое другое). Такой поворот в политике, по убеждению профессора Орлова, привел бы к восстановлению хозяйственной жизни в разрушенной стране.

Вот эти идеи, вместе с некоторыми теоретическими работами Орлова, и были положены Лениным в основание НЭПа, который и был утвержден Постановлением Политбюро и Совнаркома в начале 1921 года. Имя профессора Николая Орлова, однако, осталось в забвении, и он, скорее всего будучи глубоко оскорблен игнорированием его имени, но вряд ли по вине Ленина, скорее бюрократов, которых хватало всегда, во все времена, остался в Париже (где находился в командировке), став эмигрантом, там и умер в 1926 году.