Как разговаривать по-драконьи - стр. 3

Свою лодку Иккинг и Рыбьеног строили сами, на уроках корабельного дела, а с плотницким ремеслом они не очень дружили. Что-то они перемудрили в конструкции, и лодка получилась не длинной и узкой, как положено Настоящему Викингскому Кораблю, а широкой и почти круглой. Мачта вышла слишком длинной и все время кособочилась на сторону, так что при сильном ветре посудинка принималась выписывать круги.

А еще она протекала.

Каждые полчаса горе-мореплавателям приходилось вычерпывать скопившуюся воду шлемом Иккинга (потому что шлем Рыбьенога тоже протекал).

Плевака Крикливый с сомнением оглядел «Молодого талантливого баклана».

– Гмм, – протянул он. – Может, в чем-то ты и прав, Сморкала. ИТАК! – бодро провозгласил он. – Как только я протрублю в рог, упражнение начинается.

И поднес к губам мятый-клятый рог.

– Ох, тысяча дохлых медуз, – простонал Рыбьеног. – ДОСТАЛА меня эта Программа Пиратской Подготовки! Мы заблудимся… утонем… и нас сожрут акулогады…

– У-И-И-И-И-И-И-К-Х-Х! – проскрипел рог.

Как только утих хриплый визг рога, туман всколыхнулся, и на несколько мгновений взорам юных викингов открылась вся бухта. По правую руку, на фоне сероватых очертаний Миролюбивой страны, мелькнули силуэты четырех или пяти рыбачьих лодок Миролюбов, действительно окруженных ордами галдящих черноспинных моредраконов.

– Вперед! – заорали Остронож и Крепкий Орешек-младший, торопливо разворачивая свою лодку по имени «Ворон».

– Не бойся, Рыбьеног, все под контролем! – крикнул Иккинг. – Я вижу цель! – И дернул руль «Талантливого баклана» так резко, что Рыбьеног не удержался на ногах и шлепнулся в лужу на дне лодки.

Ветер наполнил паруса лодчонок, и «Молодой талантливый баклан» бодро заскользил вслед за остальными начинающими пиратами. Чего Иккинг не заметил, так это «Перепелятника», лодку Сморкалы, которая на всех парусах настигала их «Баклана».

«Перепелятник» был целеустремленным, длинным и хищным, совсем как его хозяин. С его ладными ясеневыми бортами и острейшим носом он рассекал воду с такой же легкостью, как топор рассекает мягкого моллюска. На руле сидел Песьедух Тугодум, закадычный друг Сморкалы, – здоровенный волосатый детина с золотым кольцом в носу. Он насмешливо фыркнул, предвкушая потеху, и из носа его вылетела длинная зеленая сопля.

– Ату, Огневица, – прошипел Сморкала Мордоворот, и его дракониха, сверкающая кроваво-красная тварь из породы ужасных чудовищ, соскочила с хозяйского плеча и со злобным клекотом спикировала на Иккинга.

Огневица когтями зацепила Иккингов шлем, надвинув его на глаза. От неожиданности Иккинг выпустил руль, и в тот же миг «Перепелятник» врезался в левый борт «Молодого талантливого баклана», основательно его выщербив.

– Ох, прости, Иккинг! – осклабился Сморкала Мордоворот, в то время как «Перепелятник», целый и невредимый, гордо устремился дальше. – Мы не заметили твою жалкую лоханку!

– Гы-гы-гы, – покатился со смеху Песьедух Тугодум.

От удара «Баклан» привычно завертелся на месте.

Вертелся он долго и ошалело, как растерянный морской еж. Наконец Иккингу удалось справиться с рулем, «Молодой талантливый баклан» крутанулся последний раз, а Рыбьеног, постанывая, поднялся со дна лодки.

К этому времени на море опять опустился туман еще гуще прежнего.

После всех лодочных выкрутасов Иккинг понятия не имел, в какую сторону направляться. А поскольку издевательский смех Песьедуха вскоре стих вдали, плавание продолжалось в зловещем безмолвии.