Как приручить джигита - стр. 44
Начинаю чувствовать, как сжимаюсь на его члене до болезненных конвульсий, а он пульсирует и вздрагивает во мне.
Медленно открываю глаза.
Я уже снова лежу грудью на раковине, тяжело дыша. В моем теле – непередаваемая слабость, будто все мышцы разом атрофировались. А еще… жутко дрожат ноги и между бедер какое-то странное ощущение, будто я… описалась.
25. Глава 25. Завтрак
И нет, это не смазка, и мне не кажется. Я чувствую себя именно так, будто жутко хотела писать, а сейчас испытываю невероятное облегчение. С условием, что это, кажется, был лучший секс в моей жизни, фраза "обоссаться от счастья" заиграла новыми красками. Боже, какой позор! Что делать-то теперь?
Дамир, как назло, поднимает меня и разворачивает к себе, не давая возможности скрыть произошедшее, сажает меня на столешницу и упирается лбом в мой лоб. Его частое дыхание обжигает мои губы.
Сижу перед ним со спущенными штанами и мокрыми ляжками, покрываюсь холодной испариной от ужаса. Сейчас он всё увидит и поймёт, что произошло, а у нас общие друзья. Как я буду им смотреть в глаза, зная, что он мог рассказать?
— Дамир, выйди, пожалуйста. Мне нужно в ванную, — шепчу, уворачиваясь от поцелуя.
— Пошли вместе, — шепчет он, придерживая меня за шею и снова пытаясь поцеловать.
— Нет, мне надо одной, — отстраняюсь.
Дамир хмурится и смотрит на меня с удивлением, а я начинаю трястись под его взглядом, ведь мне нечем даже закрыться.
— Юля, я что-то сделал не так? Тебе больно? — уточняет он, кажется, даже не собираясь уходить.
Да господи, ну что ж он такой непонятливый-то?! Вдруг у меня живот прихватило?
— Мне просто надо побыть одной, — выдыхаю, не в силах придумать ничего умнее.
И вообще, в голове сейчас какая-то звенящая приятная пустота. Если бы не мой конфуз, то я бы чувствовала себя легким беззаботным облачком, парящим над землей.
Дамир хмурится сильнее, но всё же кивает, подозрительно глядя на меня. Смущённо наблюдаю, как он стягивает презерватив, и ещё раз поражаюсь тому, как он вообще поместился во мне.
Краснею и отвожу взгляд, складываю руки на коленях, стараясь скрыть свою наготу хотя бы немного. Подтянув штаны, Дамир ещё раз молча косится на меня, а затем всё же выходит.
Облегчённо выдохнув, спрыгиваю с раковины и стягиваю джинсы, осматриваю их. Спасибо, они сухие. Срываю туалетную бумагу и вытираю бёдра. Затем протираю столешницу и мою руки.
Уничтожив все следы своего позора, накидываю халат и выглядываю в номер.
Я думала, что Дамир ушёл к себе, но он сидит на кровати, что-то читая в телефоне. Услышав меня, поднимает взгляд и тут же откладывает телефон, манит меня ладонью. Это зачем? Что он опять задумал?
— Мне кажется, нам уже пора выходить на завтрак, — щурясь, подхожу к нему ближе.
— Тут завтрак до одиннадцати утра, — усмехается он, развязывая пояс на моем халате, а после распахивает его, обнажая меня. Я краснею под темным возбужденным взглядом, но не сопротивляюсь — что он там, в конце концов, не видел? Но вот вторично такой марафон я вряд ли выдержу.
Дамир тянет меня на себя, заставляя сесть к нему на колени.
— За всю мою жизнь ты вторая женщина, которая испытывает сквирт во время оргазма, — шепчет он. — Я был уверен, что ты чувственная, но не ожидал, что настолько.
Хочется спросить: "Кого?", но я молчу. Хорошо, что он не заметил ничего, иначе бы я была первая в его жизни оттраханная до недержания женщина. Интересно, а мышцы восстановятся или я теперь при каждом чихе буду вспоминать этого жеребца “добрым” словом?