Как Пахнет Женщина - стр. 8
Неизбежно слух о моей неосмотрительности дошел до Анны. Я вернулся домой после очередного полуночного свидания и обнаружил, что она сидит на моем диване с покрасневшими от слез глазами и потекшей тушью.
“Это правда, что люди говорят о тебе и этой потаскушке Скарлетт?” – спросила Анна дрожащим голосом. – У тебя все еще есть к ней чувства?
Я опустился рядом с Анной, стыдясь того, что причинил ей такую боль. Но я больше не мог заставить себя лгать. “У нее есть какая-то извращенная власть надо мной”, – устало признал я. “И я не знаю, как это остановить”.
Анна покачала головой, новые слезы потекли по ее щекам. – Я думала, у нас есть шанс на что-то большее и счастливое! Что ты изменился!” Она взяла свою сумку и медленно направилась к двери. Там она остановилась и оглянулась на меня, на ее лице отразились боль и разочарование. – Я надеюсь, она сделает тебя счастливым! Если у меня не получилось.
Дверь с громким хлопком закрылась за ней. Я обхватываю голову руками, охваченный раскаянием и отвращением к себе. Но даже тогда предательские мысли о Скарлетт непрошеными закрались в мой разум. Я сжег свой мир дотла, гоняясь за запахом, ее соблазнительного тела. И, несмотря на все разрушения, какая-то проклятая часть меня все еще жаждала ее, как кислорода. Как спасательный круг.
Я погрузился в полное саморазрушение после того, как Анна ушла от меня. Я отказался от всех оставшихся обязанностей и полностью посвятил себя Скарлетт. Мы коротали каждую ночь в бесконечной дымке гостиничных номеров, ночных клубов, ее апартаментов в пентхаусе. Часы сливались друг с другом, измеряясь только ее капризами.
Пребывание рядом со Скарлетт давало мне эйфорию и кайф, более сильный, чем любой наркотик. И все же это было с оттенком отчаяния, гложущей паранойей, что она снова ускользнет из моих рук. Иногда я просыпался раньше Скарлетт в серебристые утренние часы. Когда она спала, ее волосы разметались по подушке, щеки слегка порозовели, она выглядела почти невинной. Но я знал, что в тот момент, когда ее глаза откроются, любая уязвимость исчезнет. Она вернула бы свою холодную, неприкасаемую власть надо мной.
В те дни, когда Скарлетт развлекалась с другими любовниками или занималась своими деловыми начинаниями, я оставался томиться в мучительном подвешенном состоянии, ожидая ее следующего вызова. Когда мы воссоединялись каждый вечер, она закидывала меня вопросами о том, как я проводил часы в разлуке, с ехидной улыбкой ее глаза жестоко сверкали, когда я признавался, что время тянулось бесконечно.
"Бедняжка, тебе действительно было так плохо, не так ли?" – бормотала она с притворным сочувствием, даже когда я бездумно зарывался в ее объятия. "Не волнуйся, Скарлетт все исправит…"
Но ее утешения были лишь временными, и как только она погружалась в сон, все повторялось снова. Я был пойман в ловушку ее бесконечно вращающейся паутины соблазна и похоти, готовый унизить себя любым способом, только бы еще раз, оказаться в ее страстных объятиях.
Когда Скарлетт объявила, что ей нужно уехать за границу на несколько недель, чтобы представить свои новые духи в Европе, паника сковала мою грудь. Мысль о том, что я буду лишен ее – возможно, всего лишь на неопределенный срок, – была невыносима. Я умолял ее взять меня с собой, оставить меня своим компаньоном, своей игрушкой.