Как крадут наше счастье - стр. 4

На стол она подала недоеденную "Селедку под шубой", подчеркивая, что ей уже три дня, но не выбрасывать же добро. Не знаю, зачем я ее ела. Видимо, голод и нужда меня заставили и это подруге простить.

Вслед за испорченным салатом в ход пошли просроченные конфеты, засохшие пирожки, черствый хлеб, бутылка недопитого вина, от которого я заставила себя отказаться.

Розу это обидело. Она привыкла к моей бедности и неприхотливости, хотя во мне заговорили интеллигентность и воспитание. И гордость во мне зашевелилась. Именно она остается, порой, в одиночестве у людей, загнанных в угол.

Когда подруга смыла краску с волос, выяснилось, что я действительно не смогла справиться с задачей. Получился совсем не тот результат, на который рассчитывала Роза. Она расстроилась и несколько раз меня вскользь отчитала. Я ощутила себя как в детстве, когда мама журила меня за четверки – нужно было быть круглой отличницей. Потом она меня беспощадно лупила ремнем. Не Роза, мама. Но у меня было ощущение, что и подруга устроит мне порку – настолько она вышла из мебя.

И все же, я осталась у нее ночевать. Роза предоставила мне какой-то очень маленький диванчик, в котором я не помещалась, без постельного белья, видимо решив, что итак сойдет. Но я действительно вырубилась, как только моя голова коснулась неудобной подушки, так как сильно устала от карточных раскладов. Мы засиделись до двух часов ночи, как обычно. А утром мне нужно было идти на работу.

И там меня снова ждал аврал с отчетами, истериками руководства, интригами коллег, словом, жуткая обстановка.

Роза меня разбудила очень рано и вручила с собой пакеты с мусором, повторяя, что мне по пути, а значит меня это не затруднит. Мы могли бы попить кофе, но она мне не предложила этого. Хотя когда нужно было смотреть на кофейную гущу и предсказывать, Роза охотно предоставляла мне возможность сварить на всю толпу гостей этот ароматный напиток.

Она всегда мне подкидывала с собой мусор, накопленный иногда за неделю. Мне это не нравилось, но отбиться от повинности я не могла. И снова стерпела и донесла огромные мешки с разлагающимися отходами до мусорных баков, пересиливая отвращение. Наверное, уже не только к вони и смраду, а к самой ситуации.

Хотя, казалось бы, ну что такого то?

Но энергетически мне снова хотелось отмыться.

И я еще отчетливее поняла, что это знак – меня используют. Но продолжала смиряться с таким положением вещей, отдавая свою верность подруге, для которой не имела как человек никакой ценности. Только как удобная и вполне сносная вещь, которая Розе была необходима.

Не психотерапевтам же и гадалкам платить огромные деньги! Для этого есть вполне приемлемый вариант – я.

И снова Роза звала меня к себе в гости, а если мне нужно было что-то, хотя бы поддержка или совет от нее, подруга самоустранялась, находила миллион причин, чтобы увильнуть от моих просьб.

Я не сильно анализировала природу наших отношений. Но кое-что бросалось мне в глаза, хотя я упорно не хотела видеть те нюансы, на которые другой человек обиделся бы.

Роза звала меня на дни рождения и праздники на второй день после приема гостей и выставляла на стол объедки. Так обычно относится хозяин к собаке, которую не любит, но держит ее только потому, что та верно ему служит.