Как две капли воды - стр. 7

– Мы с тобой все еще в одной связке. И ты слишком далеко в это влезла, чтобы все бросить, лучше и не пытайся.

Она заморгала, тщетно пытаясь избавиться от наваждения. По-прежнему человек находился где-то рядом, но не имел никаких очертаний – только бесплотный, зловещий голос.

– Тейту не суждено стать сенатором. Авиакатастрофа пришлась некстати, но, если ты не будешь паниковать, мы сможем обернуть дело даже на пользу себе. Слышишь меня? Если ты выкарабкаешься, мы начнем с того, на чем остановились. Сенатора Тейта Ратледжа не будет. Он умрет раньше.

Она зажмурила глаз в попытке побороть нарастающий страх.

– Я знаю, что ты меня слышишь, Кэрол. Не притворяйся.

Через несколько мгновений она опять открыла глаз и попробовала отвести его как можно дальше вбок. Она по-прежнему ничего и никого не видела, но почувствовала, что загадочный посетитель удалился.

Прошло еще несколько минут, отмеряемых ритмом аппарата искусственного дыхания. Она балансировала между сном и бодрствованием, героически сопротивляясь действию лекарств, борясь с паникой и пытаясь вернуть себе ощущение времени и реальности, которое полностью потеряла в ярко освещенной и стерильной обстановке палаты интенсивной терапии.

Вскоре появилась сестра, проверила капельницу и измерила давление. Ее движения были обычными. Нет сомнения, что, если бы в комнате находился кто-то еще, это отразилось бы на поведении сестры. Удовлетворившись состоянием пациентки, она вышла.

К тому времени, как ее сморил сон, она успела убедить себя, что ей все это просто почудилось.

Тейт Ратледж стоял у окна гостиничного номера, глядя вниз на машины, нескончаемым потоком несущиеся по автостраде. На мокрой мостовой отражались габаритные огни, оставляя за собой размытые красно-желтые полосы.

Услышав за спиной звук открываемой двери, он повернулся на сто восемьдесят градусов и кивком поприветствовал брата.

– Я несколько минут назад звонил тебе в номер, – сказал он. – Где ты был?

– Выпил пива в баре. Футбольный матч показывают.

– А, совсем забыл. Кто выигрывает?

Иронической ухмылкой брат дал понять, что вопрос неуместен.

– Отец еще не вернулся?

Тейт помотал головой, отпустил занавеску и отошел от окна.

– Я умираю с голоду, – сказал Джек. – Ты не хочешь есть?

– Пожалуй. Я как-то не задумывался. – Опустившись в кресло, Тейт потер глаза.

– Ни Кэрол, ни Мэнди не будет от тебя никакой пользы, если ты не станешь беречь себя, Тейт. Вид у тебя ужасный.

– Благодарю.

– Я серьезно.

– Я понял, – сказал Тейт, опуская руки и криво улыбаясь. – Ты, как всегда, прямолинеен и бестактен. Вот почему в политики пошел я, а не ты.

– Не забудь: «политик» – ругательное слово. Эдди не велел тебе его употреблять.

– Даже среди родных и друзей?

– Может войти в привычку. Лучше исключить его из лексикона вовсе.

– Господи, никакого спасу от вас нет.

– Я только стараюсь тебе помочь.

Тейт опустил голову, смущаясь своей несдержанности.

– Прости. – Он покрутил в руках телевизионный пульт, без звука пробегая по всем каналам. – Я сказал Кэрол, что у нее с лицом.

– Правда?

Усевшись на край кровати, Джек Ратледж наклонился вперед, облокотившись на колени. В отличие от брата он был одет в костюмные брюки, белую рубашку и галстук. Правда, сейчас, вечером, он выглядел уже не так опрятно. Накрахмаленная сорочка помялась, рукава были завернуты до локтей. Брюки на коленях сморщились, так как большую часть дня он провел в сидячем положении.